Есть музыка, стихи и танцы, Есть ложь и лесть... Пускай меня бранят за стансы — В них правда есть. Я видел праздник, праздник мая — И поражен. Готов был сгибнуть, обнимая Всех дев и жен. Куда пойдешь, кому расскажешь На чье-то «хны», Что в солнечной купались пряже Балаханы? Ну как тут в сердце гимн не высечь, Не впасть как в дрожь? Гуляли, пели сорок тысяч И пили тож. Стихи! стихи! Не очень лефте! Простей! Простей! Мы пили за здоровье нефти И за гостей. И, первый мой бокал вздымая, Одним кивком Я выпил в этот праздник мая За Совнарком. Второй бокал, чтоб так, не очень Вдрезину лечь, Я выпил гордо за рабочих Под чью-то речь. И третий мой бокал я выпил, Как некий хан, За то, чтоб не сгибалась в хрипе Судьба крестьян. Пей, сердце! Только не в упор ты, Чтоб жизнь губя... Вот потому я пил четвертый Лишь за тебя.
"Алый мрак в небесной черни..."
Алый мрак в небесной черни Начертил пожаром грань. Я пришел к твоей вечерне, Полевая глухомань. Нелегка моя кошница, Но глаза синее дня. Знаю, мать-земля черница, Все мы тесная родня. Разошлись мы в даль и шири Под лазоревым крылом. Но сзовет нас из псалтыри Заревой заре псалом. И придем мы по равнинам К правде сошьего креста Светом книги Голубиной Напоить свои уста.
"Серебристая дорога"
Серебристая дорога, Ты зовешь меня куда? Свечкой чисточетверговой Над тобой горит звезда. Грусть ты или радость теплишь? Иль к безумью правишь бег? Помоги мне сердцем вешним Долюбить твой жесткий снег. Дай ты мне зарю на дровни, Ветку вербы на узду. Может быть, к вратам господним Сам себя я приведу.
Сильвио завидовал графу он воспринимал его как конкурента который имел больший успех чем он сам. Граф был богаче красивее талантливее щедрее и к тому же любимец дам. Он искал любой повод вызвать врага на дуэль.На балу Сильвио провоцирует скандал, он нагрубил графу и получает в ответ пощечину. Дуэль происходила весной "Весеннее солнце взошло, и жар уже наспевал". Когда надо было стрелять Сивильо - граф спокойно ел черешню и плевал косточки всем своим видом показывая безразличие к этой ситуации и к смерти и к нему самому. Сивильо подумал о том что нет смысла лишать графа жизни которой он все равно не ценит. И он оставляет этот выстрел за собой думая что через какое то время все равно отомстить. И ведь через 6 лет это случится он удовлетворит свои желания.
В Лисабоне он узнает, что все эти годы его бразильской плантацией управлял чиновник от казны, и, поскольку теперь выясняется, что он жив, ему возвращаются все доходы за этот срок.