1. Утренние занятия братьев Иртеньевых.
2. Отец сообщает детям, что они поедут в Москву. Обида Карла Ивановича.
3. Семья Иртеньевых едет на охоту.
4. Вечер в кругу семьи.
5. Отец с двумя сыновьями и Карлом Ивановичем едет в Москву.
6. Подарки и приезд гостей по случаю именин бабушки.
7. Бал. Николенька влюбляется в Сонечку Валахину.
8. Мать сообщает о своей болезни и о приближающейся смерти.
9. Похороны матери. Николенька осознает, что счастливая пора детства закончилась.
Рассказ Ивана Алексеевича Бунина «Сверчок» повествует нам грустную и очень трогательную историю шорника Ильи Капитонова. Шорник – это человек, которые занимается ремеслом, связанным с изготовлением шор. Шорами называют конские упряжки и сбруи.
Илья человек преклонных лет, очень неказистый и неприметный. Его внешность довольно непримечательная. Он невысокого роста, лысый, фигура у него нескладная от тяжелой работы. И работа у Ильи Капитонова не так складно идет, как у его напарника, такого же шорника Василия. Василий в данном рассказе внешне выступает полной противоположностью Ильи. Он высокий, красивый, сильный. И работа у него идет гораздо лучше. За худобу, болезненность и неприметный внешний вид Илью прозвали Сверчком. О нем и его непростой судьбе пойдет речь в данном рассказе.
Писатель Даниэль Дефо "Робинзон Крузо", герой - Робинзон Крузо.
<span>Кирила Петрович ни в чем не знает отказа, ему все дозволено. Он не чувствует меры в еде и два раза в неделю страдает от обжорства. Помимо этого, каждый вечер Троекуров бывает "навеселе. Троекуров, как и все люди его круга, имеет излюбленные забавы. Только забавы Кирилы Петровича вряд ли покажутся разумными человеку здравомыслящему. Страшным и жестоким испытанием становится для многих гостей Троекурова встреча с медведем. Необыкновенное удовольствие испытывает барин, видя, как мечется из угла в угол до смерти напуганный человек, оказавшийся один на один со здоровенным медведем.</span>
КогдаКогда в лугах покосы, то лучше не ловить рыбу на луговых озерах. Мы знали это, но все-таки пошли на Прорву.
Неприятности начались сейчас же за Чертовым мостом.
Разноцветные бабы копнили сено. Мы решили их обойти стороной, но бабы нас заметили.
– Куда, соколики? – закричали и захохотали бабы.– Кто удит, у того ничего не будет!
– На Прорву подались, верьте мне, бабочки! – крикнула высокая и худая вдова, прозванная Грушей-пророчицей.– Другой пути у них нету, у горемычных моих!
Бабы изводили нас все лето. Сколько бы мы ни наловили рыбы, они всегда говорили с жалостью:
– Ну что ж, на ушицу себе наловили – и то счастье. А мой Петька надысь десять карасей принес. И до чего гладких – прямо жир с хвоста каплет!
Мы знали, что Петька принес всего двух худых карасей, но молчали. С этим Петькой у нас были свои счеты: он срезал у Рувима английский крючок и выследил места, где мы прикармливали рыбу. За это Петьку, по рыболовным законам, полагалось вздуть, но мы его простили.
Когда мы выбрались в некошеные луга, бабы стихли.
Сладкий конский щавель хлестал нас по груди. Медуница пахла так сильно, что солнечный свет, затопивший рязанские дали, казался жидким медом. Мы дышали теплым воздухом трав, вокруг нас гулко жужжали шмели и трещали кузнечики.
Тусклым серебром шумели над головой листья столетних ив. От Прорвы тянуло запахом кувшинок и чистой холодной воды. Мы успокоились, закинули удочки, но неожиданно из лугов приплелся дед, по прозвищу «Десять процентов».
– Ну, как рыбка? – спросил он, щурясь на воду, сверкавшую от солнца.– Ловится?
Всем известно, что на рыбной ловле разговаривать нельзя. Дед сел, закурил махорку и начал разуваться. Он долго рассматривал рваный лапоть и шумно вздохнул:
– Изодрал лапти на покосе вконец. Не-ет, нынче клевать у вас не будет, нынче рыба заелась,– шут ее знает, какая ей насадка нужна.
Дед помолчал. У берега сонно закричала лягушка.
– Ишь стрекочет,– пробормотал дед и взглянул на небо.
Тусклый розовый дым висел над лугом. Сквозь этот дым просвечивала бледная синева, а над седыми ивами висело желтое солнце.
– Сухомень! – вздохнул дед.– Надо думать, к вечеру ха-а-роший дождь натянет.
<span>Мы молчали.</span>