Маленькая Капелька Воды жила в большом пушистом облаке.
– Растите быстрее, детки, – говорило облако капелькам. – Всем жителям земли нужна вода. Самое важное дело для каждой капельки - напоить кого-нибудь.
Все капельки молча росли, только одна любопытная Маленькая Капелька Воды летала по облаку и спрашивала обо всем:
– А лесу нужны капельки?
– Да, конечно, деревья погибнут без воды,– отвечало облако.
– А полю нужны капельки?
– Трава без воды высохнет, – объясняло облако.
– Я крохотная, и не смогу напоить даже травинку, – расстроилась Маленькая Капелька.
– Капелек много, и всем хватит воды, – успокоило капельку облако и велело:
– Приготовьтесь, капельки. Внизу город и люди. Мы подарим им дождик.
– Ой, смотрите, люди прячутся от нас! – удивилась Маленькая Капелька.
– Люди почему-то боятся дождика и открывают зонтики, когда он идет, – грустно вздохнуло облако.
– А маленькие люди не прячутся, они прыгают и смеются, – заметила Маленькая Капелька.
– Это дети, они любят дождик, – улыбнулось облако и скомандовало:
– Капельки, летите вниз!
Тут же пошел дождик, и Маленькая Капелька полетела вместе со всеми вниз, на землю.
Она упала на асфальт посреди двора, прямо в лужицу.
– Спасибо, что помогла мне, Маленькая Капелька, – забулькала лужа. – Я чуть не высохла, но ты и твои сестрицы капельки снова наполнили меня.
– Я прилетела сюда, чтобы поиграть с детьми, – ответила Маленькая Капелька.
– Сейчас вечер, и дети ушли домой, – объяснила лужа. – Завтра днем ты их увидишь, если не испаришься и не улетишь снова на небо, – булькнула лужа.
– Я не хочу никуда улетать, – возразила Маленькая Капелька.
– Это от тебя не зависит. Если жаркий луч согреет тебя и превратит в пар, ты улетишь обратно на небо. Там ты снова будешь жить в облаке, пока не вырастешь, а потом опять прилетишь сюда, на землю. Так вода в природе совершает круг. Этот великий закон воды называется круговоротом, – объяснила лужа.
– Я не буду улетать обратно на небо, – упрямо повторила Маленькая Капелька.
Потом она опустилась на дно лужи и задремала.
<em>Романтизм </em>-это одно из основных литературных направлений XIX века . Главное в романтизме-это духовное,творческое становление личности, стремящейся к идеалу,через вымышленные события,на фоне бушующих эмоциональных страстей.
В ранней прозе М. Горького "Макар Чудра", "Старуха Изергиль", "Челкаш", "Дед Архип и Ленька" читатель возвращается к романтическим традициям,возрождённых автором.
1.Растение
2.Яркий,красивый
3.Пахнет,цветёт,радует
1) г
2) г
3) в
4) б
5) г
6) в
7) г
8) б
9) в
10) в
11) а
12) б
13) б
14) а
На время оставив работу над циклом «Помпадуры и помпадурши», Салтыков-Щедрин загорелся идеей создания «Истории одного города», тематически родственной «Помпадурам и помпадуршам».
В январе 1869 года сатирик выступает с первыми главами «Опись градоначальникам» и «Органчик» в журнале «Отечественные записки» (№ 1), но до конца года приостанавливает работу, чтобы осуществить идею создания сказок («Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил», «Пропала совесть», «Дикий помещик»). Кроме этого, наметилось произведение «Господа ташкентцы», нужно было довести до логического конца «Признаки времени» и «Письма о провинции». Не оставляет Салтыков-Щедрин работу в журнале: появляется серия публицистических и литературно-критических статей и рецензий.
Вернувшись к работе над повестью, уже в № 1-4, 9 («Отечественные записки») 1870 года он публикует продолжение «Истории одного города». В 1870 году книга вышла отдельным изданием под названием «История одного города». По подлинным документам её издал М. Е. Салтыков-Щедрин.
«История одного города» вызвала массу толкований и негодований, что заставило Салтыкова-Щедрина ответить на статью известного публициста А. Суворина. Автор критической статьи «Историческая сатира», появившейся в апрельском номере журнала «Вестник Европы» за 1871 год, обвинил писателя в глумлении над русским народом и искажении фактов русской истории, не проникая в глубину замысла и суть художественного своеобразия произведения. И. С. Тургенев называл книгу замечательной и считал, что в ней отражена «сатирическая история русского общества во второй половине прошлого и начале нынешнего столетия».
М. Е. Салтыков-Щедрин знал, что «писатель, которого сердце не переболело всеми болями того общества, в котором он действует, едва ли может претендовать в литературе на значение выше посредственного и очень скоропреходящего». Тем не менее прежний интерес читающей публики к творчеству Салтыкова-Щедрина после публикации повести несколько угас.