После нападения Дубровского на карету новобрачных,супруги
приехали в имение князя.Там был накрыт роскошный стол,но князь почувствовал
себя плохо с слёг.Вызванный врач посоветовал больному лежать и прописал
успокаивающие лекарства.Мария Кириловна преданно ухаживала за мужем,но князю
становилось всё хуже и хуже.Глубокой осенью его не стало.Мария Кириловна
осталась вдовой в свои 17 лет.<span>
Её отец Троекуров был расстроен
таким положением дел,но утешал дочь тем,что она осталась не просто вдовой,а
богатой княгиней.Мария Кириловна целый год носила траур по мужу и никуда не
выезжала,кроме как к отцу.
Дубровский после случившегося скрылся во
Франции.Денег у него было достаточно,и он мог позволить себе безбедную
жизнь.Однажды,встретившись с соотечественниками,он в разговоре узнал,что Маша
осталась вдовой и теперь свободна.
Дубровский решил ехать в Россию под видом
англичанина.Ведь он легко изъяснялся и по английски.
Стояла уже зима.Как-то поздним вечером в дверь
дома княгини Марии Кириловны Верейской раздался стук.Потом ей доложили,что
какой-то господин желает её видеть.Мария Кириловна вышла и увидела
Дубровского.Она тут же упала без чувств.Когда она пришла в себя,то велела гостю
подойти к ней.Владимир упал перед ней на колени и сказал:"Машенька!Я так
долго ждал встречи с вами!"
На что Мария Кириловна ответила:"Бог с
вами,Владимир Андреевич!Я уже не та Маша,которую вы знали когда-то!Похоронив мужа,я
похоронила и себя в этой глуши.Но я привыкла и ничего не хочу менять в этой
жизни.Поэтому прошу вас,уезжайте немедленно отсюда!Ведь вас могут найти,и тогда
беды не миновать!"Дубровский стал умолять Машу ехать с ним,но она
категорически отказалась.
Дубровский повернулся и вышел,не
прощаясь.
Потом говорили,что вернулся во
Францию,благополучно женился.А другие утверждали,что видели его в какой-то
стране в отряде повстанцев,и что он якобы был убит в одном из сражений.Что из
этих сведений правда,а что нет,никто так и не узнал.
Одна Мария Кириловна вспоминала его и
молилась за его душу.
<span>Правда,крестьяне тоже помнили своего барина и
частенько рассказывали о нём своим детям и внукам,как предание о былых
временах.</span></span>
Главная тема романа «Лето Господне» — тема исторической и родовой памяти. Шмелёв считал, что мир будет незыблем до тех пор, пока люди помнят прошлое и строят настоящее по его законам. Это делает мир одухотворённым, «обожествлённым», а значит, осмысленным. Соблюдение древнего порядка помогает человеку быть нравственным. При таком понимании ежедневные дела превращаются в обряд, исполненный смысла. Через будничное проявление жизни детская душа постигает Бога: «Чувствуется мне в этом великая тайна — Бог» («Чистый понедельник»).
Повествование построено по законам благодарной памяти, которая не только сохраняет воспоминания об утраченном материальном мире, но и духовную составляющую жизни. В «Лете Господнем» тема религиозная, тема устремлённости души русского человека к Царствию Небесному связана с семейным укладом замоскворецкого двора «средней руки» купцов Шмелёвых, бытом Москвы восьмидесятых годов XIX века. Если в «Солнце мёртвых» речь шла о разрушении сотворённого Богом мира, то в «Лете Господнем» — о его возникновении и о вечном развитии. Мальчик Ваня и его наставник Горкин не просто проживают земную жизнь с её Благовещением, Пасхой, праздником иконы Иверской Божией Матери, Троицей, Преображением Господним, Рождеством Христовым, Святками, Крещением, Масленицей, но верят в Господа и бесконечность жизни. В этом, по Шмелёву, духовная сущность бытия.
Можно сказать, что мир «Лета Господня» — мир Горкина, Мартына и Кинги, бараночника Феди и богомольной Домны Пан-фёровны, старого кучера Антипушки и приказчика Василь Васи-лича — одновременно и существовал и не существовал никогда. Возвращаясь в воспоминаниях в прошлое, Шмелёв преображает увиденное. Да и сам герой, Шмелёв-ребёнок, появляется перед читателями со всем опытом пройденного Шмелёвым-писателем пути. Восприятие мира в этой книге — это восприятие и ребёнка, и взрослого, оценивающего происходящее сквозь призму времени. Писатель создаёт свой особенный мир, маленькую вселенную, от которой исходит свет высшей нравственности.
Кажется, в этом произведении показана вся Русь, хотя речь и идёт всего лишь о московском детстве мальчика Вани Шмелёва. Для Шмелёва-эмигранта это — «потерянный рай». Книга «Лето Господне» — это книга-воспоминание и книга-напоминание. Она служит глубинному познанию России, пробуждению любви к её старинному укладу. Нужно обернуться в прошлое, чтобы обнаружить истоки трагедии России и пути её преодоления, связанные, по мысли Шмелёва, только с христианством.
Роман начинается с Чистого понедельника — первого дня Великого поста, следующего за Прощёным воскресеньем. Центральный мотив книги — мотив отцовства как земного, так и небесного. Название «Лето Господне» восходит к Евангелию от Луки, где упоминается, что Иисус пришел «проповедовать лето Господне благоприятное». Лето здесь обозначает год жизни в Боге.
<span>Жанр и композиция романа «Лето Господне». </span>
В книге «Лето Господне» реализован принцип кольцевой композиции: она состоит из сорока одной главы-очерка. И.А. Ильин говорил, что «каждый очерк замкнут в себе — это как бы религиозно-бытовые стансы русского бытия, из коих каждый в своих пределах, подобно острову, устойчив и самостоятелен. И все связаны воедино неким непрерывным обстоянием — жизнью русской национальной религиозности...». Кольцевая композиция присуща как всему роману в целом, так и отдельным главам. В центре этой замкнутой вселенной — мальчик Ваня, от чьего имени ведётся повествование.
Шли ученики в раздевалку
Им учитель провел урок
Вот и впрок прозвенел звонок
Вышел срок.
Потом учитель как повелитель
Учеников как мучеников
Повел и на свалку привел.
Больше не могу придумать но если придумаю напишу в коментарии ок?
КНЯЗЬ СЕРЕБРЯНЫЙ — герой исторического романа А.К.Толстого «Князь Серебряный» (1840-1861). Образ К.С. имеет легендарные корни. Его прообразом является князь Никита Романович — отважный заступник за правду, герой, часто встречающийся в русском былинном и песенном эпосе. Наиболее известная русская народная песня, прославляющая честность и героизм Никиты Романовича (о том, как Никита Романович спасает от Малюты старшего сына Ивана Грозного и дает Малюте пощечину), включена Толстым в роман (гл. 14). Сходство с Никитой Романовичем подчеркивается еще и тем, что К.С. имеет то же имя и отчество. Сохранив внешние признаки эпического героя, К.С. утратил в романе его активность — препятствием в ряде случаев оказывается для него покорность царской воле. В творчестве А.К.Толстого есть большое количество сродных К.С. персонажей: кн. Михайло Репнин (баллада «Михаиле Репнин»), боярин Дружина Морозов («Князь Серебряный»), боярин Захарьин-Юрьев (трагедия «Смерть Иоанна Грозного»), кн. Иван Петрович Шуйский (трагедия «Царь Федор Иоаннович»). Все они — видные представители боярской аристократии, честные и неподкупные, основные атрибуты его славы: бриг, меч, что «у бедра колышется», и плащ, что «свисает с плеч», — сопровождающие его на протяжении всей поэмы, сюжетную канву которой составляют налет корсаров на дворец Сеид-паши, пленение К. и бегство остатков его войска, освобождение К. Лольнар — наложницей Сеид-паши, его возвращение в свой лагерь, не дождавшейся возлюбленного Медоры и исчезновение корсара. Как и в других лирических героях Байрона, в К. ярко выражено бунтарское начало и пессимизм его натуры. Окаменевшая душа К. — результат его негативного социального опыта: «Он для добра был сотворен, I'm но зло // К себе, его коверкая, влекло».
Вы прочитали первое ( и , пожалуй , наиболее выразительное ) из пяти
стихотворений Марины Цветаевой , составивших цикл « Стол » и обращенных
ею к своему рабочему месту — письменному столу ( разумеется , качество ,
размер и местоположение этого стола совершенно неважны , важно лишь его
предназначение — для письма ). Перед вами гимн поэта своему труду ,
своему призванию , от которого невозможно отказаться и которое
оказывается единственной успешной защитой от всех « мирских соблазнов » и
« низостей » жизни . Прием постепенного и неуклонного обогащения
основного образа смысловыми от - тенками путем нарастающего потока
перифразов , каждый из которых разворачивается в некий микрообраз ,
здесь применен с покоряющим мастерством . Письменный стол упо -
добляется и верному спутнику — « по всем путям », и охраняющему от
досужего любо - пытства « шраму », и выносливому « вьючному мулу », и
строгому зеркалу , и даже доскам при жизни заготовленного гроба и волнам
, заливающим морской берег ( по - немецки штранд ). Очень выразительно
сравнение письменного стола с огненным столпом , в образе которого Бог ,
по преданию , указывал путь евреям при исходе из Египта . Кованый
четырехстопный ямб с исключительно мужскими рифмами , обилие об -
ращений и благодарностей с восклицательным знаком создают атмосферу
своеобразного благодарственного гимна и в то же время передают поистине
несгибаемую волю к твор - честву и неистребимое чувство долга , присущее
автору . Особую смысловую емкость стиха обеспечивают многочисленные
эллипсисы — пропуски легко восстанавливаемых элементов высказывания (
например , «... всем низостям — наотрез !»), переносы ; изысканно не
закончено одно из самых сильных сравнений : Так ширился , до широт —
Таких , что , раскрывши рот , Схватись за столовый кант ... Многоточие
передает необъятность открывающихся поэту пространств , и особенно
сильно звучит после этой оборванной фразы удар « волны » следующей
строки : Меня заливал , как штранд ! Постоянные звуковые и смысловые
переклички слов и словосочетаний также значительно расширяют
семантическое пространство стихотворения . Интересно и то , что Цветаева
как бы сливает в одно две синтаксические позиции , умудряясь вложить в
одно высказывание несколько смыслов : Так будь же благословен — Лбом ,
локтем , узлом колен Испытанный , — как пила В грудь въевшийся — край
стола ! Ритм позволяет « прочитать » в этой строфе и тот смысл , что
поэт благословляет свой стол « лбом , локтем , узлом колен », а также и
то , что стол « испытан », как рабочий инструмент — пила . Хотя если
всмотреться в знаки препинания , то структура высказыва - ния следующая :
испытанный — чем ? — лбом , локтем , узлом колен ; в грудь въевшийся —
как ? — как пила . Эта последняя строфа - благословение удивительна еще и
тем , что здесь так муже - ственно , « затрудненно » и победно звучит
согласный « л » — а ведь , казалось бы , с помощью 2
этого звука передается только шелест волн и ласковое лепетанье женщины .
Цветаева даже в этой мелочи ведет себя как гениальный мастер —
опрокидывает наши сложившиеся представления о русском стихе .