Волшебная палка
Жили себе дед и баба. Всю жизнь бедовали и остались на старости с одной коровенкой, которую и кормить-то было нечем. А на пастбище водить ее трудно было старикам.
Привел дед корову на ярмарку. Ходят вокруг купцы, заглядывают ей в зубы. Видят — коровка хоть и небольшая, но вроде здоровая. Кое-как сторговались, и продал дед корову. Купил себе на ярмарке палку, чтобы было на что опираться, водки и колбасы, а остальные деньги, пропил с горя.
Приплелся домой поздно вечером. Стоит в дверях, еле на ногах держится и только посмеивается. Увидела старуха мужа и давай честить:
— Чтоб тебя нечистая сила забрала и в синие скалы унесла! Чтоб ты на гладкой дороге ноги поломал! А ну-ка, давай деньги!
— Нет денег, — отвечает дед. — Корову волки съели.
— Чтоб я тебя в своей хате больше не видела! Убирайся отсюда, пока цел!
И пошел дед по свету.
Пришел к речке, сел и задумался. А добро свое разложил под кустами: под одним кустом водку, под другим — колбасу.
В это время пан и пани вышли подышать свежим воздухом. Подходят к деду.
— Откуда, дед, у тебя эта палка?
— Купил.
— Продай ее мне.
— Не продам, эта палка — волшебная!
— Какая, какая?
— Говорю — волшебная!
Захотел пан поглядеть, в чем же ее волшебство.
— Ну-ка, покажи, дед, какие чудеса твоя палка выделывает. Бросил дед палку в куст, под которым спрятал колбасу, пошел за ней и выносит колбасу вместе с палкой, Удивился пан, говорит:
— Закуска есть, теперь бы еще выпивку. Бросил дед палку в другой куст.
— Ну-ка, паночку, идите принесите палку.
Побежал пан, стал искать палку и нашел бутылку водки. Вот так чудеса!
— Сколько, дед, просите за свою палку?
— Да что вам сказать... Продавать ее я не хотел, но если вам так приспичило... Платите шапку денег.
Побежала пани за деньгами. Принесла полную шапку, высыпала деду. А пан схватил палку — и скорей домой, чтобы дед еще, чего доброго, не передумал.
Вернулся дед домой с деньгами. Помирился с бабой, и живут спокойно.
На второй день пошел пан в лес палку бросать. Бросал, бросал, да все впустую. Понял пан, что его обманули, но поздно было. Вот и сказке Волшебная палка конец, а кто слушал - молодец!
Трава была еще покрыта росою, и она задержалась несколько, чтобы надеть калоши. Выйдя из дому, она нашла мужа, погруженного в созерцание распускающегося миндального бутона. Она окинула ищущим взором высокую траву и местность вокруг фруктовых деревьев. -- Где же Волк? -- Он только что был здесь. -- Уолт Ирвин мигом оторвался от поэтических и метафизических раздумий, вызванных чудом органического развития цветка, и посмотрел вдаль. -- Я видел, как он гнался за кроликом. -- Волк! Волк! Сюда! Волк!.. -- закричала Мэдж. Они миновали расчищенную полянку и пошли по лесной тропинке, украшенной восковыми колокольчиками мансаниты. Ирвин всунул в рот мизинцы обеих рук и помог ей резким свистом. Закрыв уши ладонями, она сделала гримасу. -- Однако для поэта, нежно настроенного, ты умеешь издавать довольно-таки некрасивые звуки. Мои барабанные перепонки... знаешь, они полопались. Ты свистишь громче, чем... -- Орфей? -- Нет, я хотела сказать: чем уличный бродяга, -- заключила она строго. -- Поэзия не мешает быть практичным. Мне, по крайней мере, она не мешает. Я не обладаю ведь тем легкомысленным гением, который неспособен продавать свои перлы журналам. Он принял шутливо-напыщенный вид и продолжал: -- Я не певец чердаков, но я и не салонный соловей. Почему? Да потому, что я практичен. Песнями я богат; а их я могу превращать -- конечно, обменивая -- в домик, увитый цветами, в прекрасный горный луг, в рощицу... Наконец, во фруктовый сад из тридцати семи деревьев, в длинную грядку ежевики да в две короткие грядки земляники, не говоря уже о четверти мили журчащего ручья. Я -- торгаш красоты, продавец песен, и о пользе я не забываю. Нет, моя дорогая Мэдж, я не забываю. Я пою песни и, благодаря издателям журналов, превращаю их в дыхание западного ветра, шепчущего в наших рощах, и в журчание струй и ручейков между мшистых камней. И от журчащих струй и дыханий ветерка зарождается песнь: то снова моя песнь возвращается ко мне: она не та, какую я пел, она другая, но вместе с тем она та же самая, но только чудесно преображенная... -- О, если бы все твои превращения были так удачны! -- засмеялась она. -- Назови хоть одно неудачное. -- Эти два великолепных сонета, которые ты превратил в корову, оказавшуюся потом по дойности худшей в округе. -- Она была прекрасна... -- начал он. -- Но она не давала молока, -- прервала его Мэдж. -- Но она была красива, не правда ли? -- настаивал он. -- Вот тут-то и видно, что не всегда красота приносит пользу. А вот и Волк. В чаще, покрывающей склон холма, раздался треск сухостоя, и вслед за этим, в сорока футах над ними, на краю скалистой стены, показалась волчья голова. Его передние лапы сдвинули камешек, и с настороженными ушами и неподвижными глазами он наблюдал падение камня, пока тот не ударился о землю у их ног. Тогда Волк перевел на них взгляд, оскалил зубы и словно ухмыльнулся. -- Волк! Волк, хороший Волк! -- звали его мужчина и женщина. При звуке их голосов собака прижала уши, и голова ее как будто ластилась под лаской невидимой руки. Они смотрели, как она лезла обратно в чашу, и продолжали идти. Несколько минут спустя на повороте дороги, где спуск был не так крут, Волк присоединился к ним. Он сдержанно проявлял свои чувства. После того как мужчина потрепал его около ушей, а женщина приласкала, он вырвался и помчался вперед по тропинке; скоро он был уже далеко. Он бежал, без усилий -- совсем по-волчьи -- скользя по земле. Сложением и тяжестью он походил на крупного волка. Но окраска говорила за то, что волком он не был. Эта окраска выдавала в нем собаку -- бурая, темно-коричневая, с красноватым оттенком. Спина и плечи были темно-бурой окраски, которая светлела на боках, а на животе становилась темно-желтой. Белые пятна на горле, на лапах и над глазами казались грязноватыми, ибо в них также проглядывал бурый оттенок. Глаза его напоминали топазы.
Я считаю что Эраст поступил подло с молодой девушкой.Т к он бросил ее на произвол судьбы всвязи с чем она покончила собой.Я думаю мы не можем осуждать Лизу тк такое горе может случится с каждым из нас
Павел Петрович Бажов — российский и советский революционер, писатель, фольклорист, публицист, журналист. Получил известность как автор уральских сказов
Родился: 27 января 1879 г., Сысерть
Умер: 3 декабря 1950 г., Москва
Рассказы: Хозяйка Медной горы, Серебряное копытце, и т.д.
Фильмы: Каменный цветок, Огневушка-поскакушка, и т.д.
Родители: Августа Бажова, Пётр Бажов