<span>Да смотрел он под сторону восточную, -</span>
<span>Да и стоит-то-де наш там стольный Киев-град; </span>
<span>Да смотрел он под сторону под летную, -</span>
<span>Да стоят там луга да там зеленыи; </span>
<span>Да глядел он под сторону под западну, -</span>
<span>Да стоят там да лесы темныи; </span>
<span>Да смотрел он под сторону под северну, -</span>
<span>Да стоят-то-де там да ледяны горы; </span>
<span>Да смотрел он под сторону в полуночу, -</span>
<span>Да стоит-то-де нашо да синё морё, </span>
<span>Да и стоит-то-де нашо там чисто полё, </span>
<span>Сорочинско-де словно наше Кулигово.</span>
Ответ:
Как мы могли убедиться, не менее, чем тема борьбы с монголо-татарами, летописцев интересует проблема того, какую роль в происходящих событиях играют русские князья. Вопросы сильной княжеской власти, междукняжеских отношений и взаимоотношений князя с боярством были в центре внимания и летописцев, и автора «Слова о полку Игореве», и автора «Слова о князех», и волновали авторов многих других произведений как до нашествия монголо-татар, так и во время нашествия и после него. Необходимость сильной княжеской власти как условие, обеспечивающее возможность успешной борьбы с внешними врагами, способствующее преодолению внутренних противоречий, остро осознавалась теми, кто думал о будущем Руси. Эта идея стоит в центре одного из интереснейших произведений древнерусской литературы — «Моления Даниила Заточника». Памятник этот примечателен не только своей идейной направленностью, своим стилем, но и своей загадочностью: недостаточно ясен вопрос о времени его создания, нет определенного представления о том, кто такой Даниил Заточник, диаметрально противоположно решается проблема взаимоотношения двух основных редакций произведения.
Одна редакция имеет заглавие «Слово Даниила Заточника», другая — «Моление Даниила Заточника». В заглавии «Слова» названо имя князя Ярослава Владимировича, в заглавии «Моления» — Ярослава Всеволодовича. В тексте «Слова» князь называется «сыном великого царя Владимира».[198] Это дает основание видеть в заглавии «Слова» ошибку, и ряд исследователей считает, что имеется в виду либо Юрий Долгорукий, либо Андрей Добрый — сыновья Владимира Мономаха. В этом случае «Слово» должно датироваться временем не позднее 40–50-х гг. XII в. (Юрий Долгорукий умер в 1157 г., Андрей Добрый — в 1141 г.).[199] В отношении адресата «Моления» вывод всех исследователей совпадает: здесь имеется в виду сын великого князя Всеволода III Большое Гнездо Ярослав Всеволодович, княживший с 1213 по 1236 г. в Переяславле-Суздальском. Но существует мнение целого ряда исследователей, что первой редакцией рассматриваемого произведения является не «Слово», а «Моление»: «Слово» — более поздняя переработка «Моления».[200] Несмотря на ряд доводов текстологического характера в пользу первичности «Слова» по отношению к «Молению»,[201] несмотря на обоснованность целого ряда положений в пользу более раннего характера идейной направленности «Слова» по сравнению с «Молением»,[202] вопрос, что первично — «Слово» или «Моление», остается в стадии гипотез. Бесспорно, однако, что между «Молением» и «Словом», при всей близости этих двух редакций одного произведения, имеется значительная разница в идейной направленности. Если в обеих редакциях в равной мере превозносится и возвеличивается сила и могущество князя и княжеской власти, то отношение к боярству сильно отличается. В «Слове» князь и его бояре не противопоставляются друг другу, в «Молении» же резко подчеркивается превосходство князя над боярами. Здесь автор заявляет, что лучше «в дерюзе служити» князю, чем «в багрянице в боярском дворе».
Объяснение:
Васютка — это главный герой рассказа В. П. Астафьева «Васюткино озеро». Он самый обыкновенный мальчик: любит поозорничать, прихвастнуть, веселый и любопытный. Но Васютка обладает и такими качествами, которые есть далеко не у каждого, например мужеством, выдержкой, наблюдательностью, умением делать правильные выводы. Именно поэтому он сумел не растеряться и не пропасть в тайге, когда заблудился.
Несколько дней бродил мальчик по лесу в надежде встретить знакомые тропы или выйти к Енисею, но вышел сперва к неизвестному озеру, в котором «плотно, одна к другой, пошевеливая жабрами и хвостами, копошились рыбы». Васютка понимал, что его находка будет бесценной для рыбаков, если он сумеет выбраться из тайги и рассказать о ней людям. А в рыбе-то мальчик разбирался хорошо, не зря ведь его отец был бригадиром рыбаков!Благодаря своей внимательности к окружающему миру Васютка понял, что озеро соединено с Енисеем речкой, а это не только говорило о том, что рыбакам будет несложно добраться сюда на лодках, но и показывало верную дорогу к освобождению — к людям.Когда Васютка выбрался к Енисею, его, голодного и продрогшего, подобрал рыболовный бот. Вернувшись домой, мальчик рассказал об удивительном озере рыбакам и уже через несколько дней, гордый и довольный, шел впереди, указывая дорогу.<span>Так благополучно закончились Васюткины горести, оставив на районной карте «голубое пятнышко, с ноготь величиной, под названием «Васюткино озеро».</span>
Женские образы в романе «Обломов» – образы Ольги Ильинской и Агафьи Пшеницыной
Все мы — дети природы. Творческие люди особенно хорошо чувствуют и знают природу, ее тайную жизнь. Гете — один из поэтов, который умел "видеть", а для того, чтобы "видеть", нужна светлая и чистая душа ребенка. Именно дети способны воспринимать мир со всеми его потусторонними страхами, видеть то, что недоступно взрослому человеку.
"Лесной царь" — страшная сказка, построенная на видениях, ощущениях, красоте и страхе ребенка.
Лесного царя заворожила красота мальчика. Властителю леса принадлежит все прекрасное: побережья с пестрыми цветами, жемчужные струи, золотые одежды, седые ветлы; его уязвляет красота мальчика, которая ему не принадлежит, поэтому лесной царь предлагает ребенку все соблазны, которые только может.
Баллада "Лесной царь" построена на репликах трех действующих лиц — отца, его сына и самого лесного царя.
Отец — уверенный, сильный, реальный, согревающий. Сын — сомневающийся, верящий отцу, надеющийся на его защиту. Лесной царь — таинственная сила, которая для отца выглядит туманом, для мальчика — "в темной короне с густой бородой", отец слышит только, как "ветер, проснувшись, колыхнул листы", мальчик —. шепот лесного царя, отец видит, как "ветлы седые стоят в стороне", мальчик — "лесной царь созвал дочерей". Ребенок не может себе представить, что отец ничего не видит и не слышит, он все время просит подтверждения, чтобы отец дал ему правильный и вразумительный ответ. Для ребенка все, что происходит, — жизнь. Для отца все, чего боится его сын, нереально. Лесной царь для отца — болезненная выдумка ребенка, для сына — видимое, ощутимое, тревожное и пугающее существо. В балладе лесной царь — это сила, которой не может противостоять человек. Он забирает себе мальчика, как бы быстро отец ни гнал своего коня. Страшный детский сон или бред обратился явью. Может быть, мальчик умер от страха перед выбором или от силы любви? Трудно сказать.
Видение Гете охватывает всю жизнь. Оно реальное и ирреальное, красивое и завораживающее, манящее и пугающее. От него захватывает дух и исходит великая сила, которой пронизана баллада.