Сравнения:
Гзак бежит серым волком
...как серые волки в поле
и волки угрозою воют по оврагам
Олицетворение:
Кричат в полночь телеги.
И застонал Киев печалию
Живые струны
Метафора:Концом копья вскормлены
Уж ветры веют с моря стрелами
Он ему рассказывает о своих завоеваниях , как перед ним народ встаёт на колени , целуют ему руки и при его виде кланяются , как царю.
Роман "Евгений Онегин" — это роман о любви. На жизненном пути каждый из героев встречает это замечательное чувство. Но ни одному из персонажей не удается соединиться с любимым человеком.Няня Татьяны Лариной говорит, что в ее время даже "не слыхали про любовь"... Когда молодой была мать Татьяны, о любви не только "слыхали", но и читали французские романы, которые определяли сознание девушек. Старшая Ларина любила, но была выдана замуж за другого. Сначала она очень горевала и плакала, но со временем смирилась и привыкла. Ее счастьем стала привычка. Пушкин формулирует это так:<span>Привычка свыше нам дана:
Замена счастию она.</span>Сама Татьяна любит Онегина самозабвенно, "...без искусства, / Послушная влеченью чувства". Эта искренняя любовь сохранится в ее душе на протяжении всего действия романа. Даже будучи замужем, предпочтя исполнение долга перед мужем возможному счастью, Татьяна по-прежнему любит Онегина и, не лицемеря, говорит ему о своем чувстве.Любовь Владимира Ленского к Ольге Лариной по силе и искренности похожа на переживания Татьяны: "Он пел любовь, любви послушный..." Пушкин восхищается чувством Ленского: "Ах, он любил, как в наши лета / Уже не любят..." Другое дело Онегин. Сначала он был разочарован в женщинах ("...Красавицы не долго были / Предмет его привычных дум" и "...Я не создан для блаженства; / Ему чужда душа моя; / Напрасны ваши совершенства..."), но потом понимает крах своего прежнего мироощущения. Евгений пишет Татьяне:<span>Я думал: вольность и покой
Замена счастью. Боже мой!
Как я ошибся, как наказан!</span>Действительно, к другому пониманию счастья в любви приходит Онегин в конце романа:<span>...понимать
Душой все ваше совершенство,
Пред вами в муках замирать,
Бледнеть и гаснуть... вот блаженство!</span>
Мне кажется, что лучше всего сюда подходит стихотворение Владимира Маяковского:
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
По длинному фронту
купе
и кают
чиновник
учтивый
движется.
Сдают паспорта,
и я
сдаю
мою
пурпурную книжицу.
К одним паспортам —
улыбка у рта.
К другим —
отношение плевое.
С почтеньем
берут, например,
паспорта
с двухспальным
английским левою.
Глазами
доброго дядю выев,
не переставая
кланяться,
берут,
как будто берут чаевые,
паспорт
американца.
На польский —
глядят,
как в афишу коза.
На польский —
выпяливают глаза
в тугой
полицейской слоновости —
откуда, мол,
и что это за
географические новости?
И не повернув
головы качан
и чувств
никаких
не изведав,
берут,
не моргнув,
паспорта датчан
и разных
прочих
шведов,
И вдруг,
как будто
ожогом,
рот
скривило
господину.
Это
господин чиновник
берет
мою
краснокожую паспортину.
Берет —
как бомбу,
берет —
как ежа,
как бритву
обоюдоострую,
берет,
как гремучую
в 20 жал
змею
двухметроворостую.
Моргнул
многозначаще
глаз носильщика,
хоть вещи
снесет задаром вам.
Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика,
сыщик
на жандарма.
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлестан и распят
за то,
что в руках у меня
молоткастый,
серпастый
советский паспорт.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза.
Читайте,
завидуйте,
я —
гражданин
Советского Союза.
1929
Давно читала это произведение. ... но он показывает это для колорита, для того, чтобы показать, историю и старину