На рубеже XIII и XIV веков Данте открыл пути для новой ренессансной и новой художественной мысли. За его плечами стояла многовековая культура Западной Европы, однако поэт затмил всю средневековую литературу. Без знания поздней античности и латинской литературы, игнорируя арабскую философию и схоластику, не познакомившись с поэзией провансальских трубадуров, нельзя понять произведений Данте. Эти знания обязательны, так же как и знание политических, социальных процессов того времени.
Законный наследник культуры средневековья, Данте переосмыслил ее достижения и проявил необычайную самостоятельность в философских воззрениях. Во времена церковной иерархии он провозгласил пророческое право поэта осуждать пап и даже низвергать их в адское пламя. Во времена феодальной раздробленности и городских смут он утверждал начало единой мировой державы. Он писал о государстве будущего – некой обновленной и просвещенной Римской империи, не знающей частной собственности на землю.
Он был творцом первой утопии нового времени и неумолимым судьей своей эпохи. Он провозгласил новый, гуманистический взгляд на человека и был полон сострадания к человечеству, лишенному дара видеть высшую истину.
Для того чтобы понять новаторство поэта, следует рассмотреть идейно-эстетическую основу средневековой литературы.
Важную роль в литературе того времени играла фантастика, при этом то, в чем мы сейчас видим религиозно-мистическую фантастику, обладало для людей средневековья вполне реальным содержанием. Средневековая литература оперировала только реальными фактами, решительно отвергая художественный вымысел: “все, что не “исторично”, чего не было в действительности – обман, а обман от дьявола”. Художественная литература была оттеснена на второй план, считалась не просто одним из “низших”, но и подозрительным жанром, так как в ней всегда присутствовал элемент творческого вымысла. В “Комментарии к “Божественной комедии” Дж.
Боккаччо жалуется, что в его время слово “поэт” было равнозначно слову “лжец”, и приводит в доказательство высказывание блаженного Иеронима: “Песни поэтов суть пища дьявола”. Средневековые поэты должны были ссылаться на аллегорический характер своих “басен” или же отстаивать их полную “историческую достоверность”. Всякая попытка индивидуализировать, творить рассматривалась как происки дьявола.
В это время в Италии появляется Данте. Творческая индивидуальность гениального поэта пронизывает всю “Божественную комедию”. Новаторство поэтических принципов Данте вызывает протест со стороны средневековых теоретиков и поэтов.
Чекко д’Асколи, противопоставляя свою поэму “Божественной комедии”, говорил: “Сказки мне всегда были противны”.
Для Данте приемлема реальность художественного вымысла, хотя свою поэму он вполне искренно истолковывал как аллегорию. Он не сомневался в реальности существования потустороннего мира. Мир этот для него как для “последнего поэта средневековья” был реальным: в нем он искал обстоятельства, в которых раскрывались характеры его не вымышленных, а целиком исторических героев.
Он стремился изобразить этот мир предельно правдиво, основываясь не только на наблюдениях над повседневной действительностью, но и на том, что он знал о рае, чистилище и аде как теолог.
Принцип построения повествования с использованием мотива путешествия, дороги является одним из самых давних в литературе. Дорога всегда привлекала внимание человека, именно тут героя поджидали неожиданные встречи, необычайные приключения.
Поэт в сопровождении поводырей путешествует по потустороннему миру, ведя бесконечные разговоры с душами, которых встречает на своем пути. Перед героем стоит благородная цель – найти путь к спасению человечества. Земной человек со всеми своими радостями, горестями, мыслями, страданиями попадает в мир вечности: Ад, Чистилище, а затем Рай.