<span>Павлуся навряд чи вважали б щасливим, яким він, власне кажучи, і не був. Уявіть собі на хвилину, що у вас немає друзів, з якими можна було б про щось безтурботно потеревенити; вам навіть нічого згадати, бо ви не висовували носа далі своєї хатини; про те, як виглядають рослини і тварини, дізнаєтесь лише з розповідей... Стає страшно? Мені також.</span>
<span>Роксолана (Хюррем, согласно литературной традиции, имя при рождении Анастасия или Александра Гавриловна Лисовская; ум. 18 апреля 1558) — наложница, а затем жена османского султана Сулеймана Великолепного, мать султана Селима II.</span><span>Происхождение
Сведения о происхождении Хюррем достаточно противоречивы. Документальные источники и даже сколь-либо надежные письменные свидетельства, говорящие о жизни Хюррем до поступления в гарем, отсутствуют. Вместе с тем, о её происхождении известно из легенд и литературных сочинений, преимущественно западного происхождения. Ранние литературные источники не содержат сведений о ее детстве, ограничиваясь упоминанием о её русском происхождении. Первые подробности о жизни Хюррем до попадания в гарем появляются в литературе в XIX веке. Согласно польской литературной традиции, ее настоящее имя было Александра и она была дочерью священника Гаврилы Лисовского из Рогатина (Ивано-Франковска область). В украинской литературе XIX века ее именуют Анастасией. По версии Михаила Орловского, изложенной в исторической повести «Роксолана или Анастасия Лисовская», она была родом не из Рогатина, а из Чемеровец (Хмельницкая область). В те времена оба города находились на территории Королевства Польского. В Европе Хюррем была известна как Роксолана. Это имя было изобретено гамбургским послом в Османской империи Огьером Гизелином де Бусбеком, автором латиноязычных «Турецких записок». В этом сочинении он, основываясь на том, что Хюррем происходила с нынешней Западной Украины, назвал ее Роксоланой, имея в виду популярное в Речи Посполитой в конце XVI века название этих земель — Роксолания.</span>
Пропоную виписати такі художні засоби вірша "Зимовий етюд":
Метафора: в очах синьо.
Порівняння: вечір, мов казка/казка, як вечір.
Уособлення: місто дихає у степи; Україна заслухалась, не спить.
Повтори: <span>Трішки туману/трішки інею;</span> вечір, мов казка/казка, як вечір.
Інверсія (нестандартне розташування слів): неба льодинку холодну.
Протиставлення: заслухалась - не спить.
<span>Сава</span><span> "Він був високий ростом, вищий від свого брата, але ніжно збудований, як мати. З лиця подобав також на неї і був би гарний, коли б не його безустанно заблуканий погляд, що мав у собі щось зимного] й несупокійного. З його ніжного, майже дитинячого обличчя вражав його погляд прикро і відтручував від себе. Очей сих не наслідив він ані від тата, ані від мами. Коли очі Івоніки були дзеркалом самої доброти серця й чесноти, погляд у Марійки м'який, звичайно глибокий і зажурений, в усміху несказанно лагідний і гарний, то його очі, великі й сиві, не мали нічого спільного з його дитинячо-молодим обличчям. "</span>
Ярема: Сирота Ярема, сирота убогий: Ні сестри, ні брата, нікого нема! Попихач жидівський, виріс у порогу; А не клене долі, людей не займа.
Залізняк: нема в нього ні оселі, ні саду, ні ставу
Гонта: Доля моя нещаслива! / Що ти наробила? / Нащо мені дітей дала? / Чом мене не вбила? Нема Гонті, нема йому / Хреста, ні могили.