<span>в своих рассказах Тургеньев показывает нищету и убогость крепостных крестьян тем самым он был за отмену крепостного права
</span>
Герой повести кузнец Вакула влюблен и хочет жениться на дочери кума Чуба - красивой украинской девушке Оксане. По словам кузнеца, Оксана для него - и «мать, и отец, и все, что ни есть дорогого на свете». Девушке «не было ещё и семнадцати лет, как во всём почти свете, и по ту сторону Диканьки, и по эту, только и речей было, что про неё...». Она была самолюбивой, гордой и эгоистичной, к тому же капризной, как все красавицы: «Парубки гонялись за нею толпами, но, потерявши терпение, оставляли мало-помалу и обращались к другим, не так избалованным». Красавица иногда часами стояла, наряжаясь и жеманясь, разглядывая свое отражение в зеркале, не могла налюбоваться, да еще и хвалила себя вслух:
«Что людям вздумалось говорить, будто я хороша? - говорила она, как бы рассеянно, для того только, чтобы об чем-нибудь поболтать с собою. - Лгут люди, я совсем не хороша». Оксана разглядывала свои черные брови и очи, свой вздернутый носик, - так ли они хороши, что «равных им нет на свете»? Хороши ли ее черные косы? «Нет, хороша я! Ах, как хороша! Чудо Какую радость принесу я тому, кого буду женою! - восхищалась красавица и мечтала, как будет любоваться ею муж.
Оксана была гордая и заносчивая, она сначала не хотела обращать внимания на то, как ласково разговаривает с ней Вакула и с какой любовью он на нее смотрит. Девушка поставила условие: если кузнец Вакула принесет ей черевички, которыеноеит царица, то она тот же час выйдет за него замуж. А Вакула, услышав такое, решил, что капризная красавица совсем его не любит, а только смеется над ним. «Ну, Бог спей! - решил он. - Будто только на всем свете одна Оксана. Слава богу, дивчат много хороших и без нее на селе. Да что Оксана? с нее никогда не будет доброй хозяйки; она только мастерица рядиться...» Но образ Оксаны, ее веселый смех не покидали кузнеца.
1-лепка снегурочки
2-скушные дни
3-дивные игры
4-бедные бабушка и дедушка
Дми́трий Ива́нович прозванный Донским за победу в Куликовской битве — князь Московский и великий князь Владимирский Сын князя Ивана II Красного и его второй жены княгини Александры Ивановны.
В правление Дмитрия Московское княжество стало одним из главных центров объединения русских земель, а Владимирское великое княжение стало наследственной собственностью московских князей, хотя при этом из-под его влияния вышли Тверское и Смоленское княжества. Были одержаны значительные военные победы надЗолотой Ордой, но татарские набеги продолжались ещё около двух веков. Также был построен белокаменный Московский Кремль.
В репертуаре русских преданий можно выделить следующие основные циклы: древнейшие предания, предания о "справедливом царе", предания о предводителях народных движений, предания о разбойниках и кладах.Древнейшие предания появились в то время, когда сверхъестественные персонажи родоплеменных мифов были заменены обычными людьми (А. Н. Афанасьев назвал этот процесс "низведением богов с неба на землю"). Предания повествуют о расселении славянских племен и об их родоначальниках, с именами которых связывалось название самих племен: Чех, Лех, Рус, Радим, Вятка. В преданиях о первых русских князьях фиксируется их близость к народу (перевозчики Кий, Ольга; сын князя и рабыни Владимир I). Рассказывается о важных событиях их жизни, о смерти князей (смерть Олега от любимого коня; убийство древлянами Игоря и месть его жены Ольги). Сообщается о построении и укреплении первых русских городов (Киева, Переяславля и других); об обороне этих городов и военных хитростях осажденных жителей (например, предание "О Белгородском киселе" — см. в Хрестоматии).Большое количество преданий посвящено борьбе Древней Руси с внешними врагами, а также междуусобным войнам. Прославляются подвиги отдельных людей, не покорившихся врагам — мужчин, женщин и даже детей. Это подвиг киевского отрока, жившего в X в., который пробрался через лагерь печенегов к русскому войску за подмогой; поединок молодого силача Кожемяки с громадным печене-жином (см. в Хрестоматии); подвиг рязанцев в XIII в.: Евпатия Коловрата и княгини Евпраксии — и другие.Предания о справедливом царе связаны с именами Ивана IV (Грозного) и Петра I.Предания об Иване Грозном отразили борьбу царя с феодальной верхушкой, боярами. Ряд преданий связан с Казанским походом (в их числе и фантастический сюжет о наказании Волги). Иван Грозный становится кумом приютившего его крестьянина, и даже известно предание об избрании Ивана Грозного в цари из мужиков (см. в Хрестоматии). Особую группу составляют предания новгородцев о разгроме Новгорода в 1571 г. В них выражено резко отрицательное отношение к царю и опричнине (о Марфе Посаднице; о потоплении новгородцев в Волхове; о чуде, заставившем Ивана Грозного раскаяться: убитый митрополит Корнилий взял в руки свою отрубленную голову и шел за царем по пятам; о происхождении валдайских колокольчиков из разбитого вечевого колокола; о юродивом Миколке, обличавшем царя при его въезде во Псков: "Ивашка, Ивашка, ешь хлеб-соль, а не человечью кровь!").Предания о Петре I сформировались позднее, поэтому образ царя в них более конкретен. Группа сюжетов сохраняет память об исторических фактах: русско-шведской войне, строительстве Ладожского канала (канавы), строительстве корабельных верфей. Самая многочисленная группа преданий — о взаимоотношениях Петра I с представителями разных социальных групп и профессий. Царь ест у бедной крестьянки мурзовку (хлеб в квасу); ценит полезные советы солдата; крестит солдатских детей; заставляет бояр работать в кузнице; псковским монахам велит строить оборонительные укрепления — и проч. Известны предания на тему "Петр I—мастер". Царь учился за границей лить пушки, строить корабли; инкогнито работал на заводах и верфях. Он перенимал ремесло и у русских мастеровых. Вместе с тем Петр I так и не смог сплести лаптя.С образами Ивана Грозного и Петра I связаны многие топонимические предания; к этим персонажам прикреплены сказочные сюжеты ("Гуси с Руси", "Беспечальный монастырь", "Горшеня", "Грозный и вор", "Петр I и солдат").Предания о предводителях народных движений дополняли утопическую мечту народа о справедливом царе.В фольклоре самый ранний исторический образ народного предводителя — атаман сибирских казаков Ермак Тимофеевич, победивший сибирского хана Кучума. Цикл преданий о Ермаке складывался одновременно с циклом об Иване Грозном (в конце XVI — начале XVIII в.). Образ Ермака впитал эпические черты былинных богатырей и окрашен народными представлениями о "благородном разбойнике". Основная группа сюжетов о Ермаке связана с его Сибирским походом (кто был Ермак; цель похода; с кем шел Ермак; победа Ермака; гибель Ермака).<span>
</span>