Здравствуйте.
1."Мутабор."
2.<span>Багдадский калиф Хасид
3.Страна Багдад , в те времена Персия , сейчас Ирак.
4.Имени у неё не было . Иначе просто Принцесса.
5.Превратил в сову.
6.Кашнур.
7.Мизра.
8.Селим.
9.Повелитель.
10.В Аиста.
11.По-латыни.</span>
<span>Кабаниха– богатая купчиха, вдова , свекровь Катерины, мать Тихона и Варвары.
</span>Очень сильный и властный человек. Она религиозна, но не верит в прощение и милосердие. От людей она требует в первую очередь неукоснительного выполнения обряда и чина.<span>Своей семьей, особенно сыном и его женой, Кабаниха недовольна. Она постоянно их пилит.
</span>
<span>Катерина – жена Тихона и невестка Кабанихи.
</span><span>В девическом мире Катерины были те же порядки, что и в мире Кабанихи. Просто в родительском доме Катерина занимала положение любимой дочери, а в доме Кабанихи – подчиненной невестки. Именно поэтому в ее прошлой жизни не было места принуждению и насилию.
</span><span>Катерину отдали замуж юной, судьбу ее решила семья.
</span><span>Была очень религиозной и стеснительной. От стыда перед людьми, что она изменила мужу покончила жизнь самоубийством.
</span><span> Тихон Кабанов – муж Катерины, сын Кабанихи.
</span> Он один из самых слабохарактерных героев пьесы.Борис добрый, хорошо образованный человек. Герой <span> неспособен защитить ни себя, ни любимую им Катерину.</span><span>
</span>
„Ну, пойдем, дети! “ сказал Бульба. У крыльца стояли оседланные кони.
Бульба вскочил на своего Чорта, который бешено отшатнулся, почувствовав
на себе двадцатипудовое бремя, потому что Бульба был чрезвычайно тяжел и
толст. Когда увидела мать, что уже и сыны ее сели на коней, она
кинулась к меньшому, у которого в чертах лица выражалось более какой-то
нежности; она схватила его за стремя, она прилипнула к седлу его и с
отчаяньем во всех чертах не выпускала его из рук своих. Два дюжих козака
взяли ее бережно и унесли в хату. Но, когда выехали они за ворота, она
со всею легкостию дикой козы, несообразной ее летам, выбежала за ворота,
с непостижимою силою остановила лошадь и обняла одного из них с
какою-то помешанною, бесчувственною горячностию; ее опять увели. Молодые
козаки ехали смутно и удерживали слезы, боясь отца своего, который,
однако же, с своей стороны, тоже был несколько смущен, хотя не старался
этого показывать. День был серый; зелень сверкала ярко; птицы щебетали
как-то в разлад. Они, проехавши, оглянулись назад; хутор их как будто
ушел в землю; только стояли на земле две трубы от их скромного домика,
да одни только вершины дерев, по сучьям которых они лазили, как белки;
один только дальний луг еще стлался перед ними, — тот луг, по которому
они могли припомнить всю историю жизни, от лет, когда катались по
росистой траве его, до лет, когда поджидали в нем чернобровую козачку,
боязливо летевшую через него с помощию своих свежих, быстрых ножек. Вот
уже один только шест над колодцем с привязанным вверху колесом от телеги
одиноко торчит на небе; уже равнина, которую они проехали, кажется
издали горою и всё собою закрыла. — Прощайте и детство, и игры, и всё, и
всё!Все три всадника ехали молчаливо. Старый Тарас думал о давнем:
перед ним проходила его молодость, его лета, его протекшие лета, о
которых всегда почти плачет козак, желавший бы, чтобы вся жизнь его была
молодость. Он думал о том, кого он встретит на Сечи из своих прежних
сотоварищей. Он вычислял, какие уже перемерли, какие живут еще. Слеза
тихо круглилась на его зенице, и поседевшая голова его уныло понурилась.
Сыновья его были заняты другими мыслями. Но нужно сказать поболее о
сыновьях его. Они были отданы по двенадцатому году в киевскую академию,
потому что все почетные сановники тогдашнего времени считали
необходимостью дать воспитание своим детям, хотя это делалось с тем,
чтобы после совершенно позабыть его. Они тогда были, как все поступавшие
в бурсу, дики, воспитаны на свободе, и там уже они обыкновенно
несколько шлифовались и получали что-то общее, делавшее их похожими друг
на друга. Старший, Остап, начал с того свое поприще, что в первый год
еще бежал. Его возвратили, высекли страшно и засадили за книгу. Четыре
раза закапывал он свой букварь в землю, и четыре раза, отодравши его
бесчеловечно, покупали ему новый. Но, без сомнения, он повторил бы и в
пятый, если бы отец не дал ему торжественнаго обещания продержать его в
монастырских служках целые двадцать лет и не поклялся наперед, что он не
увидит Запорожья вовеки, если не выучится в академии всем наукам.
Любопытно, что это говорил тот же самый Тарас Бульба, который бранил всю
ученость и советовал, как мы уже видели, детям вовсе не заниматься ею. С
этого времени Остап начал с необыкновенным старанием сидеть за скучною
книгою и скоро стал на ряду с лучшими. Тогдашний род учения страшно
расходился
Там описан единичный случай.
Вот парадный поезд по торжественным дням
одержимый холопским недугом
целый город с каким-то испугом