Зима- холодная, суровая
весна-цветущая, цветная
лето-жаркое, яркое
осень-дождливая, хмурая
Тарас Бульба - старый казак, полковник:
"...Полковник Тарас с полком на засаду..."
Он всю жизнь провел в походах и боях:
"...покидал ее для сабли, для товарищей, для бражничества..." (мало жил дома с женой)
"...Она видела мужа в год два-три дня, и потом несколько лет о нем не бывало слуху..."
Он - опытный и умелый полковник:
"...Тарас Бульба. Все давало ему перевес пред другими: и преклонные лета, и опытность, и уменье двигать своим войском, и сильнейшая всех ненависть к врагам..."
"...Тарас полковник, – дай Боже ему побольше веку и чтоб таких полковников было побольше на Украйне!.."
Тарас Бульба - зажиточный пан, дворянин, помещик:
"...Они, как видно, испугались приезда паничей..."
"...Тогда влияние Польши начинало уже оказываться на русском дворянстве..."
"...наведывался и в конюшни и в амбары, отобрал слуг, которые должны были завтра с ними ехать..." (у Тараса есть слуги)
Тарас любит простую жизнь без роскоши:
"...Многие перенимали уже польские обычаи, заводили роскошь, великолепные прислуги, соколов, ловчих, обеды, дворы. Тарасу было это не по сердцу. Он любил простую жизнь козаков и перессорился с теми из своих товарищей, которые были наклонны к варшавской стороне, называя их холопьями польских панов..."
У Тараса Бульбы есть 2 сына - Остап и Андрий:
"...старый Бульба двух сыновей своих..."
Тарас - строгий отец. Он не балует своих сыновей:
"...Какая вам нежба? Ваша нежба – чистое поле да добрый конь..." (нежба - то есть нежность)
"...Бульба только при выпуске их послал им из табуна своего пару молодых жеребцов..."
Кай и Герда – друзья, любящие друг друга как брат и сестра. Однажды Кай
посылает вызов самой Снежной королеве. В результате в глаз и сердце
мальчика попадают осколки «дьявольского зеркала» троллей и Кай меняется.
Он становится злым, проказничает, придирается к словам, обижает
соседей, Герду и даже бабушку. Кай пошел на уловки Снежной королевы и
оказался в ее волшебной царстве. Где не понимал, что с ним происходит.
Он был оторван от мира, от всего живого, он только сидел и собирал из
льдинок геометрические фигуры. От этого колдовства спасла его Герда,
которая его очень любила.
Почему мы должны быть в ответе за тех кого приручили?
Во-первых мы сами сделали этот выбор , мы приручили и мы должны отвечать за него в любых ситуациях.
Во-вторых если мы не будем отвечать за свои поступки в конечном итоге на никто ничего доверять не будет.
В-третьих если мы не будем нести ответственность , то тот кого мы приручили не сможет постоять за себя,ведь ему нужна защита в этом мире.
Итак,каждый человек ставший на путь приручения кого-то , должен защищать его и идти с ним до конца.
Пришлось нам с братом Авдюшкой, да с Федором Михеевским, да с Ивашкой Косым, да с другим Ивашкой, что с Красных Холмов, да еще с Ивашкой Сухоруковым, да еще были там другие ребятишки; всех было нас ребяток человек десять — как есть вся смена; но а пришлось нам в рольне заночевать, то есть не то чтобы этак пришлось, а Назаров, надсмотрщик, запретил; говорит: «Что, мол, вам, ребяткам, домой таскаться; завтра работы много, так вы, ребятки, домой не ходите». Вот мы остались и лежим все вместе, и зачал Авдюшка говорить, что́, мол, ребята, ну, как домовой придет?.. И не успел он, Авдей-от, проговорить, как вдруг кто-то над головами у нас и заходил; но а лежали-то мы внизу, а заходил он наверху, у колеса. Слышим мы: ходит, доски под ним так и гнутся, так и трещат; вот прошел он через наши головы; вода вдруг по колесу как зашумит, зашумит; застучит, застучит колесо, завертится; но а за́ставки у дворца-то 3* спущены. Дивимся мы: кто ж это их поднял, что вода пошла; однако колесо повертелось, повертелось да и стало. Пошел тот опять к двери наверху да по лестнице спущаться стал, и этак спущается, словно не торопится; ступеньки под ним так даже и стонут... Ну, подошел тот к нашей двери, подождал, подождал — дверь вдруг вся так и распахнулась. Всполохнулись мы, смотрим — ничего... Вдруг, глядь, у одного чана форма 4* зашевелилась, поднялась, окунулась, походила, походила этак по воздуху, словно кто ею полоскал, да и опять на место. Потом у другого чана крюк снялся с гвоздя да опять на гвоздь; потом будто кто-то к двери пошел да вдруг как закашляет, как заперхает, словно овца какая, да зычно так... Мы все так ворохом и свалились, друг под дружку полезли... Уж как же мы напужались о ту пору