Русская история в «Степенной книге» представлена как процесс восхождения русского народа по ступеням исторической лестницы к Богу.
Укрепление центральной власти повлияло на развитие в России в XVI в. архитектуры и живописи плодотворно: развернулось строительство в присоединенных городах, в самой Москве построены церкви и храмы, развивается гражданское строительство. В честь взятия Казани построен Покровский собор (храм Василия Блаженного) как символ единения государства. Живопись развивается также активно, хотя и представлена, как и раньше, иконописью и храмовой росписью. Объяснялось это просто: строительство церквей требовало их росписи и украшения их иконами.
<span>Преобразования первой четверти XVIII в. не могли изменить и не
изменили социально-экономической основы Русского государства. Но при всем том масштабы
и результаты петровских преобразований были столь значительны, что о
петровском времени можно говорить как о новом этапе в экономическом,
политическом и культурном развитии Русского государства. В самом деле, такие
события и явления в жизни страны, как победоносная Северная война, значительно
расширившая международные связи России, создание регулярной армии и военно-морского
флота, организация централизованного бюрократического государственного
аппарата, начало широкого развития крупных мануфактур, серьезные сдвиги в
области культуры, открывали новую страницу в истории Русского
самодержавно-крепостнического государства, вели к укреплению абсолютизма в
России. Перенесение столицы государства на берега Невы было такой же реформой,
как и все другие реформы петровского времени, сливаясь с ними в единое целое.
Перенесение столицы именно в Петербург, означало превращение страны в морскую
державу. Для достижения этого
эффективным средством казалась не просто, постройка на Балтийском море
военно-морского порта, но и превращение его в столицу. Так заранее определялось
местоположение новой столицы — она должна была быть расположена у моря. Через
Ладожское озеро, Неву и Финский залив шел старый торговый путь из Русского
государства в Западную Европу. Путь этот был хорошо знаком русским людям. Петр,
перенося столицу к устью Невы, остановил свой выбор на месте, являвшемся в течение
столетий важным экономическим и стратегическим районом Русского государства.</span>
<span>Перенесение столицы на берега Невы позволило более удачно разрешить
задачу укрепления авторитета России в Европе. Возникновение новой столицы у
моря делало более легким общение всей страны с европейскими государствами, а ее
правительство получало возможность быстрее и решительнее воздействовать на ход
дел в Европе. Петербург с первых же лет своего существования стал военное
морским портом. Балтийский флот всегда мог явиться и в действительности являлся
веским аргументом в пользу решения некоторых международных вопросов в
желательном для России духе.</span>
<span>Значение Петербурга
как военно-морского порта и его командное положение в восточной части
Балтийского моря было полностью оценено современниками. В «Истории императора
Петра Великого», приписываемой Феофану Прокоповичу, автор предложил назвать
Финский залив Петербургским морем. Он
писал, что Котлин расположен «на море Петербургском (так бо уже Финляндскому
заливу нарицатися достоит).</span>
Её можно считать первым в истории России правительством. Реформы Избранной рады наметили путь к укреплению, централизации государства, способствовали формированию сословно-представительного государства.
В эпоху Просвещения происходил отказ от религиозного миропонимания и обращение к разуму как к единственному критерию познания человека и общества. Впервые в истории был поставлен вопрос о практическом использовании достижений науки в интересах общественного развития.
Учёные нового типа стремились распространять знание, популяризировать его. Знание не должно быть больше исключительным владением некоторых посвящённых и привилегированных, а должно быть доступно всем и иметь практическую пользу. Оно становится предметом общественной коммуникации, общественных дискуссий. В них теперь могли принимать участие даже те, кто традиционно был исключён из учёбы — женщины. Появились даже специальные издания, рассчитанные на них, например, в 1737 году книга «Ньютонианизм для дам» автора Франческо Альгаротти. Характерно, как Дэвид Юм начинает своё эссе об истории (1741)[4]:
Ущемлением их прав и запахом гнилых крупов лошадей.