Вот кума лиса пришла на село, украла у одного мужика свинью. Пошла в лес, опалила свинью, взвалила ее на спину и пошла дальше. Идет, а навстречу ей попадается волк. Вот волк сказывает: «Кума лиса, прими в часть!» - «Иди»,- лиса отвечает.
Пошли вдвоем. Навстречу им попадается медведь: «Кума лиса, прими в часть!» - «Ну, иди»,- лиса опять отвечает.
Вот они идут втроем. Шли, шли, сели отдыхать. Кума лиса и сказывает: «Как нам свинину делить?» И запела:
Еще вас не было на свете,
А я уже стара была, дети!
А волк в ответ:
Когда народился свет,
Я тогда был сед!
А медведь как рявкнет:
На мне нет ни одной сединки,
Нет вам свининки!
Взял свинью и пошел. Обманул-таки хитрую лису!
Произведение-сказка. "старик-годовик" махнул рукой и из рукава полетели птицы
Жалость и сочувствие к старику. Не надо так относится с родными, тем более если он один
Что общего может быть у маленького нищего мальчика Тома Кенти и английского принца и Эдуарда Тюдора? Казалось бы ничего. Есть только одно сходство — они очень похожи друг для друга. И вот этот факт и послужил началом приключений оборванца во дворце, а наследника престола в царстве лондонских нищих . Самая запомнившаяся фраза — «Благодарю тебя, мой добрый народ! » В этом произведении и в самом деле проникнутым необычайной добротой, благородством в поступках и мыслях героев (кроме, разумеется, нескольких злодеев) снова и снова утверждается, что добро победит, как бы ни были сильны противники, как бы ни были сильны соблазны поступить против совести. И маленький мальчик из народа оказывается не менее благороден душой, чем юный король. А король - ведь по ходу повествования принц становится королем — оказывается милостив и справедлив, он вознаграждает тех, кто ему помогал, наказывает злодеев, и, подтверждает справедливость решений, принятых Томом Кенти, когда тот был на его месте. Это, как раз, мне кажется особо примечательным. И, кроме того — это чудесная добрая сказка, от которой становится легче на душе, даже если ты давно уже вышел из детского возраста.
Пруд и река<span>
"Что это: — говорил Реке соседний Пруд, -
Как на тебя ни взглянешь,
А воды все твои текут!
Неужли-таки ты, сестрица, не устанешь?
Притом же, вижу я почти всегда,
То с грузом тяжкие суда,
То долговязые плоты ты носишь,
Уж я не говорю про лодки, челноки:
Им счету нет! Когда такую жизнь ты бросишь?
Я, право, высох бы с тоски.
В сравнении с твоим, как жребий мой приятен!
Конечно, я не знатен,
По карте не тянусь я через целый лист.
Мне не брянчит похвал какой-нибудь гуслист.
Да это, право, все пустое!
Зато я в илистых и мягких берегах,
Как барыня в пуховиках,
Лежу и в неге, и в покое;
Не только что судов
Или плотов
Мне здесь не для чего страшиться:
Не знаю даже я, каков тяжел челнок;
И много, ежели случится,
Что по воде моей чуть зыблется листок,
Когда его ко мне забросит ветерок.
Что беззаботную заменит жизнь такую?
За ветрами со всех сторон,
Не движусь я, смотрю на суету мирскую
И философствую сквозь сон". -
"А, философствуя, ты помнишь ли закон? -
Река на это отвечает, -
Что свежесть лишь вода движеньем сохраняет?
И если стала я великою рекой,
Так это оттого, что, кинувши покой,
Последую сему уставу.
Зато во всякий год
Обилием и чистотою вод
И пользу приношу, и в честь вхожу и в славу,
И буду, может быть, еще я веки течь,
Когда уже тебя не будет и в помине
И о тебе совсем исчезнет речь".
Слова ее сбылись: она течет поныне;
А бедный Пруд год от году все глох,
Заволочен весь тиною глубокой,
Зацвел, зарос осокой
И, наконец, совсем иссох.
_________
Так дарование без пользы свету вянет,
Слабея всякий день,
Когда им овладеет лень
И оживлять его действительность не станет.
</span>