Вечером, после ужина, я пошел немного побродить по галечниковой отмели. Дни стояли хорошие, с ясным небом и с прозрачным воздухом, похожие на наши осенние дни. Вдали за озером тянулся высокий берег реки, бурый и угрюмый. В нижнем течении река разбивается на протоки, попарно образуя острова, покрытые лесом. Справа, у подножья сопок, расстилалось большое поле, покрытое высокой, в рост человека, травой. Около гати росли две ивы, старая и молодая, нежно прислонившись друг к друг. Вследствие этого здесь образовалась болотина.
Иван Великопольский, студент духовной академии, сын дьячка, возвращаясь с тяги, шёл всё время заливным лугом по тропинке. Говорят, будто за последнее время вследствие порубок и лесных пожаров соболь удалился от населённых мест в более дальние леса. Громовая туча, сверкая молниями и издавая сердитый ропот, спешила на северо-восток, всё более и более открывая голубое звёздное небо. Огоньки такие, как будто словно от серы. Быть может, это только так казалось вследствие контраста остроконечных сопок ровной поверхностью моря.
На опушке, прислонившись к мокрой березке, стоял старик-пастух, тощий, в рваной сермяге и без шапки. Уши Емельяна торчали, как два лопуха и, казалось, чувствовали себя не на своём месте. И теперь, даже несмотря на седину, морщины и очки, иногда его худощавое лицо, особенно в профиль, казалось прекрасным...
Староста Антип Седельников, смуглый и черноволосый, как цыган, подошел к избе. Хозяйка, женщина лет двадцати пяти, высокая, худрощавая, с добрым, кротким лицом месила на столе тесто. Вокруг стаканов, соблюдая строгую симметрию, стояли молочники с сырыми и топлеными сливками, сахар с щипчиками, кружки лимона с вилочкой и бисквиты.