<u />Сказочные мотивы повести подчинены духовным идеалам Церкви Христовой.
В одном из крестьянских домов в селе Ласково близ Рязани гонец, посланный на поиски врача для заболевшего князя Петра Муромского, увидел странное зрелище: за ткацким станом сидела дева и ткала холст, а перед нею скакал заяц. Говоря загадками, Феврония испытывала гостя на знание "языка мудрости". Первое иносказание Февронии "плохо, когда дом без ушей, а горница без очей" содержало сообщение о том, что Феврония - незамужняя девушка, не имеющая ребенка ; у нее есть заяц, но нет собаки: "Если бы был в нашем доме пес, то учуял бы, что ты к дому подходишь, и стал бы лаять на тебя: это - уши дома. А если бы был в горнице моей ребенок (текстовые варианты "отроча", "детище"), то, увидев, что идешь в горницу, сказал бы мне об этом: это - очи дома".
<span>Цепочка событий в Повести начинает разворачиваться с момента, когда к жене самодержца г. Мурома князя Павла стал прилетать "на блуд" "неприязненный змей". Он являлся ей в своем настоящем виде, а перед всеми другими людьми принимал вид Павла. Это первый встреченный нами в Повести языческий мотив - широко распространенное поверье об Огненном Змее.</span>
Главными героями мифов конечно же являются Боги. Их существование не доказано, а значит Боги - это и есть миф.
<span>Строгий суд Печорина над самим собой, постоянный самоанализ, мешающий радостно ощущать жизнь, в то же время не позволяет ему удовлетвориться малым, быть довольным «самим собой, своим обедом и женой» . Что же касается сомнений, которые часто овладевают героем, они - необходимое условие, один из этапов на пути к познанию истины, они не мешают «решительности характера» , как говорит сам герой в «Фаталисте» . Однако у Печорина и эта черта доведена до предела. Если бы сомнение у него было только этапом на путл к познанию истины, если бы оно было переходным моментом от мысли к действию, была бы несомненной его положительная роль. Но, как пишет Е. Михайлова, «сомнение, отрицание, неверие, - у Печорина стало хроническим состоянием, превратилось в безнадежный скептицизм. И в этом трагедия Печорина, в этом - проклятое клеймо среды и эпохи» . </span>