<span>Мир Вам и мы к Вам.
Мир не без добрых людей.
На миру и смерть красна.
Мир Вашему дому.
На весь мир не будешь мил.
Мирская слава переменчива.
Худой мир лучше хорошей ссоры.
Навалиться всем миром.
С миру по нитке, голому рубаха
.По миру ходи, а хреновину не городи.
Одним миром все мазаны.
Мир с Вами и Бог с Вами.
Где мир да лад, там не нужен и клад.</span>
В центре повести Н.В. Гоголя «Тарас Бульба» находится трагическая история запорожского казака Тараса Бульбы и двух его сыновей.
Произведение начинается с того, что юноши Остап и Андрий возвращаются из бурсы домой, и отец тут же забирает их с собой в Запорожскую Сечь. Он хочет, чтобы его сыновья стали настоящими казаками, славными воинами. Мы видим, что сам Бульба всем своим существом предан казачьему братству, свято чтит законы Запорожской Сечи. Превыше всего этот человек ставит своих друзей, праведную христианскую веру и отчизну. Того же самого Бульба ждет и от двоих своих сыновей.
Автор сразу показывает нам, что Остап и Андрий очень разные. Остап – старший брат – крепок телом и духом, обладает большой внутренней силой, он смел, горд, свято чтит законы казачества. Остап на все имеет свое мнение и не поддается чужому влиянию, даже отец для него не бесспорный авторитет: «Вишь, какой батько! … все старый, собака, знает, а еще и прикидывается».
Мечтой Остапа всегда была Запорожская Сечь, вольная жизнь казака. В бурсе этого юношу держала только угроза отца сделать из него монаха, если он не закончит курса. Но и здесь, в бурсе, Остап вел себя, как подобает казаку, и «считался всегда одним из лучших товарищей».
Можно сказать, что Остап – второй Бульба, Бульба в молодости.
Андрий же сильно отличался от своего старшего брата. Он, по словам автора, «имел чувства несколько живее и как-то более развитые». Учеба давалась юноше легче, чем его брату, он обладал более изворотливым и гибким умом, живым воображением.
Гоголь характеризует Андрия так: «Он также кипел жаждою подвига, но вместе с нею душа его была доступна и другим чувствам». Этот юноша «кипел жаждой любви», мечтал о встрече с прекрасной девушкой, которая станет его возлюбленной и женой.
Мне кажется, Бульба чувствовал некоторую «женскость», тонкость характера своего младшего сына, недаром он называл его «маменькиным сынком», «мазунчиком».
Вот такие разные, братья прибыли в Запорожскую Сечь, где их настигло известие о нашествии на родные земли поляков. Моментально разгульные казаки собрались и были готовы к защите родины. В передних рядах защитников были сыновья Бульбы, которые проявляли себя в боях как доблестные воины.
Тарас гордился Остапом и Андрием в равной степени, прочил им большое будущее и славу настоящих казаков. Это продолжалось до того момента, пока Андрий не узнал, что в осажденном казаками городе от голода умирает прекрасная девушка, о которой он грезил вот уже два года. На беду, его возлюбленная оказалась полячкой. Герой сделал выбор - он предал казаков, отца и брата и перешел на сторону поляков, чтобы быть со своей «панночкой». С этого момента браться стали врагами.
Тарас и Остап не могли простить Андрию предательства - ради женщины он предал не только их, но и боевых товарищей, веру, родину. Такому человеку не место на земле, думали отец и сын Бульба. Поэтому во время боя, когда Тарас увидел, что Андрий бьет своих же казаков, он ослеп от ярости. Как и его младший сын, который в пылу битвы видел перед собою лишь свое прекрасную панночку.
Юноша вернулся к реальности, лишь когда увидел перед собой разгневанного отца. Бульба убивает своего сына, считая, что предателям не место на этой земле.
Остап же, мужественно сражаясь с врагами, попадает в плен. Но, несмотря на богатые обещания и жестокие пытки, этот человек остается верен казачеству и родине до конца – до самой своей казни.
Таким образом, Остап и Андрий - родные братья, но их характеры и судьбы кардинальным образом отличаются. Судьба сложилась так, что родные по крови люди стали врагами. Это случилось из-за того, что у героев были разные жизненные ценности, разные приоритеты.
Общеславянские представления о высшем боге получили у отдельных славянских племен дальнейшую разработку, новые, более определенные и более причудливые формы. Так, у западных славян высшим богом считался Святовит, и ему соответствовал Триглав — трехголовый идол, которому поклонялись в Щетине (Штеттине) и Волине. В городе Ретре тот же вышний бог, сын Сварога, носил название Радегоста, а в чешских и польских преданиях он фигурирует под именем Крока или Крака.
Уже древние писатели предполагали, что имя Святовита явилось вследствие смешения языческого бога с христианским святым Витом; название Радегоста было тоже, как предполагают, перенесено на бога с имени города, а город получил это имя от одного из своих князей. Крак, по сказанию Козьмы Пражского, был мудрый и справедливый судья и правитель народа. Каковы бы ни были эти догадки, несомненно, что все перечисленные имена означали одного и того же вышнего бога и что все они явились позднее.
Дошедшие до нас смутные свидетельства о славянских богах, находящие разъяснение в народных сказках и песнях, сводятся к борьбе светлых и темных сил природы, плодородия с бесплодием, лета с зимою, света с тьмою, жизни со смертью, Белбога с Чернобогом. С этими представлениями переплетались воззрения на загробную жизнь и культ предков.
Души усопших обитали в какой-то отдаленной стране на конце света, там, где заходит солнце; страна эта называлась у славян навьем, вырием, ирием, раем, пеклом. В эту страну надо снаряжать покойника, как в далекий путь, что достигается надлежащим погребением. До совершения похоронного обряда душа скитается на земле; у южных славян душа в этом состоянии носит название видогоня. Душа обречена на вечное скитание на земле, если правильного обряда не было выполнено; так, души девушек или детей, утонувших в воде, становятся русалками, мавками, вилами. Чтобы облегчить покойному путешествие в царство мертвых, славяне прибегали к сожжению: огонь погребального костра вмиг отделял душу от тела и отправлял ее в райские жилища. К тому времени, когда среди славян стало распространяться христианство, славянская мифология не создала еще таких отчетливых представлений о богах, к каким пришли, например, греки: славянские боги продолжали сливаться со стихиями, которые они олицетворяли, и не имели еще ясных антропоморфических черт. Равным образом и культ предков у славян не вылился еще в такие отчетливые, законченные формы и не имел таких строгих юридических последствий, как у греков и римлян.