Од-но-ло-паст-ной
Одно-лопаст-ной
Ответ:
Думаю надо по заданию да?
Объяснение:
Я медленно ехал по дороге возвращаясь с охоты. До дому ещё было не меньше восьми вёрст. Моя добрая лошадь бодро перебирала ногами по запылённой дороге из редко шевеля ушами. Собака старалась от нас не отставать. Она так устала на охоте, что непонятно было, как она вообще ещё держится на ногах.
Гроза надвигалась. Впереди гигантская туча окрашенная в густые лиловые тона нехотя поднималась из-за леса. Надо мною быстро неслись длинные облака. Невысокие ракиты справа и слева от дороги начали тревожно шевелиться. Душистый жар внезапно сменился влажным холодом, и тени быстро начали густеть. Кусты, дрога, край поля, всё начало погружаться в сырой туман. Я ударил вожжой по лошади спустился в овраг, перебрался через сухой ручей весь заросший ивами, поднялся в гору и въехал в лес.
Это пословица.из за этого.
Слова из романа А. С. Пушкина, вынесенные в заголовок, получили весьма широкое распространение в качестве цитаты, самой ставшей классической. Однако вырванное из контекста высказывание порой не просто трактуется вопреки написанному самим Александром Сергеевичем, но и выступает в качестве ложного «поучительства» поэта.
Прежде всего необходимо привести столь важные строки полностью:
Чем меньше женщину мы любим,
Тем легче нравимся мы ей,
И тем ее вернее губим
Средь обольстительных сетей.
Разврат, бывало, хладнокровный
Наукой славился любовной,
Сам о себе везде трубя
И наслаждаясь не любя.
Но эта важная забава
Достойна старых обезьян
Хваленых дедовских времян:
Ловласов обветшала слава
Со славой красных каблуков
И величавых париков.
Обращает на себя внимание то, что А. С. Пушкин не просто указывает на губительность для женщин выбранного мужчиной пути «легко понравиться», но и приравнивает утеху «наслаждения не любя» к «забавам старых обезьян». Подобную модель отношений поэт относит к эпохе «величавых париков и красных каблуков», т.е. к временам надменности и фальши, против которых А. С. Пушкин последовательно выступал в жизни и творчестве.
Если правильно понять указанный выше момент, то совершенно в ином свете предстанут и отношения Евгения Онегина и Татьяны Лариной: изначально главный герой романа ответил отказом девочке, которой на момент их первого знакомство было 13 лет. Хотя, казалось бы, сама Татьяна желала отношений: «То воля неба: я твоя». Но спустя годы, увидев уже зрелую женщину, Евгений уделил ей внимание и начал ухаживания. В этом можно увидеть лишь поступок настоящего мужчины: не тронув дитя и все же не изменить своей природе.
Откуда взялось утверждение о возрасте Татьяны, если сам А. С. Пушкин прямо не указал его? Внимательный анализ текста вынуждает остановиться на таких словах поэта:
«Которых не было и нет
У девочки в тринадцать лет!»
Учитывая, что данная часть текста прямо относилась к описанию переписки между Евгением Онегиным и Татьяной, вывод становится однозначным.
И вот теперь глубокий междустрочный смысл произведения, неверно трактованный по уже упомянутой в заголовке фразе, начинает раскрываться полностью: с точностью психолога А. С. Пушкин сначала показывает механизмы возникновения желаний и симпатии в отношениях мужчины и женщины, тут же указывая, в каких случаях подобное превращается в «занятье старых обезьян». И главный герой романа на протяжении всего повествования соответствует в своем поведении этому «междустрочному» принципу поэта.
Попытка выставить Евгения Онегина «Ловеласом» является результатом неправильного и даже невнимательного прочтения романа, в котором выдергивание отдельных слов и фраз нарушает целостную взаимосвязь очень важных воззрений и посланий А. С. Пушкина. Кроме того, образы Онегина и Ленского связаны через дуальность оценки: если мы снимаем ложные обвинения с первого, то уже и второй не будет выглядеть в чем-то столь нравственно, как могло бы показаться.
Еще раз возвращаясь к сакральной фразе поэта отметим и то, что именно Онегин, а не Ленский демонстрирует нам правоту «тем легче нравимся» в плане женщин. Но это наделяет главного героя дополнительной ответственностью выбора между похотью, искусно раскритикованной А. С. Пушкиным и нравственностью, присущей «благородным мужам». Ленский же такого выбора явно в романе лишен, чем непрямо подчеркивается его слабость (дуальная силе Евгения Онегина).
К сожалению, указывает это и на невозможность понятия всей сути произведения «Евгений Онегин» при его чтении в сокращенном варианте: глубочайшая взаимосвязь всего сказанного может привести к поверхностной оценке. Всего одно такое недопонимание с фразой «чем меньше женщину мы любим…» позволило искривить первоначальные образы А. С. Пушкина и увести в сторону от наиболее важных наставлений поэта