Вместе с тем на Центральном Предкавказье Кабарда стала играть доминирующую роль и оказывать значительное влияние на соседние народы. Укреплению могущества Кабарды способствовали не только внутренние факторы, но и распад такого мощного союза племен – как аланского, жившего в непосредственной близости к ней. По утверждению католического монаха Юлиана, посетившего Аланию в 30-е годы ХIII в., в этой стране «сколько местечек, столько князей, из которых никто не считает себя подчиненными другому. Здесь постоянная война князя с князем, местечка с местечком».<span>Хотя, адыги в определенные исторические периоды их истории, когда этого требовала обстановка, выступали союзниками алан в борьбе с общим врагом, все же для них Алания была на Северном Кавказе серьезным соперником в распространении своего влияния на соседние народы, их экономику и культуру. Таким образом, в лице Алании, Кабарда потеряла в ХIII в. сильнейшего конкурента и соперника на Северном Кавказе.</span>
Аэаэаэаэаэаэа.... Аэаэаэаэаэаэа...
<span>Зорі - це небесні тіла, що складаються з розжареного газу і випромінюють світло та тепло.
</span><span>Планети є небесними тілами, що не випромінюють світла і обертаються навколо Сонця по своїх орбітах.</span>
В начале будет:
до пожара...
дальше без понятия
Александр Блок, бывший зятем Д.И.Менделеева и хорошо его понимавший, дал один из лучших портретов ученого в слове. В 1903 году своей невесте Любе Менделеевой поэт написал:
«Твой папа вот какой: он давно всё знает, что бывает на свете. Во всё проник. Не укрывается от него ничего. Его знание самое полное. Оно происходит от гениальности, у простых людей такого не бывает. У него нет никаких «убеждений» (консерватизм, либерализм и т.п.). У него есть всё. Такое впечатление он и производит. При нём вовсе не страшно, но всегда не спокойно, это от того, что он всё и давно знает, без рассказов, без намёков, даже не видя и не слыша. Это всё познание лежит на нём очень тяжело. Когда он вздыхает и охает, он каждый раз вздыхает обо всём вместе; ничего отдельного или отрывочного у него нет – всё неразделимо. То, что другие говорят, ему почти всегда скучно, потому что он всё знает лучше всех…»