Либо 2 либо 1 точно не помню. Но так ка Александр 2, насколько помню он отменил крепосное право, да значит отве 2(наверное).
Просто плохо знаю историю России так как ее не учил, а учил историю Китая и Японии.
После присоединения Новгорода к Москве и перераспределения земельных владений была проведена полная перепись крестьянского населения, поместий дворян и бояр. Перепись производилась по пятинам, на которые была разделена новгородская земля.
<span>Названия пятин были связаны с названиями местностей: Бежецкая, Деревская, Обонежская, Шелонская и Вотская. В каждую из пятин посылались писцы, которые составляли писцовые книги с подробными описаниями крестьянских и помещичьих хозяйств.
</span>
Йорки и ланкастеры
между ними была война которая можно сказать перевернула англию
За хозяйство. И остальные нужды включая-рыболовство,жизнедеятельность.
Кодекс рыцарской чести не был литературным вымыслом, однако для рыцарей не менее характерна была и грубость нравов. На неблагородных и простолюдинов они взирали свысока, используя любой предлог для того, чтобы притеснить, ограбить или оскорбить их. О власти рыцарей часто говорят как о "кулачном праве"; то было не право, а произвол и насилие. Подчиненных им крестьян, как и горожан, они нещадно грабили, а то и убивали. В других странах, как в Европе, так и за её пределами, они творили всяческие бесчинства.. В подземных тюрмах собственных замков они годами держали пленников, требуя за них выкуп. Встреча с рыцарем в поле или на большой дороге не сулила ничего хорошего. Психика рыцарей, как и многих других людей той эпохи, была неуравновешенна: от неуёмного веселья они легко переходили к тоске и заливились слезами, либо внезапно впадали в столь же безудержную ярость.
Налицо противорочие между жестоким и подчас неприглядным бытом рыцарства и теми идеалами чести и достойного поведения, которые присутствовали в сознании части рыцарства и служили для него нравственной уздой. Вместе с тем, сопоставляя своё поведение с изображаемым литературой идеалом, рыцарь не мог не ощутить разрыва между ними. Как и перед любым христианином той эпохи, который не мог закрыть глаза на разительное противоречие повседневной жизни заповедям Спасителя, перед рыцарем вырисовывалась пропасть, отделявшая действительность от кодекса чести.
<span>Существовало и другое противоречие, кроме несовподения идеала и реальности:противоречие между равнообязательными для рыцаря христианской и рыцарской системами морали. Рыцарь должен быть влюблён в прекрасную даму, служить ей, совершать во имя её подвиги. Церковь же с подозрением смотрела на любовные отношения между людьми. Участия рыцаря в турнире было делом чести, церковь осуждала турниры и даже запрещала хоронить погибших на них (а это всё же случалось, несмотря на все меры предосторожности) в освящённой земле</span>