В снежном поле по дороге
Мчится конь мой одноногий
И на много-много лет
Оставляет черный след.
(Ручка)
Отгадай, что за вещица, -
Острый клювик, а не птица,
Этим клювиком она
Сеет-сеет семена
Не на поле, не на грядке -
На листах твоей тетрадки.
(Ручка)
Моя подружка так живет:
С утра она чернила пьет,
Потом я ей даю тетрадь,
Она по ней идет гулять.
(Ручка)
Грамоты не знаю,
а весь век пишу.
(Ручка)
Если ты его отточишь,
Нарисуешь все, что хочешь!
Солнце, море, горы, пляж.
Что же это?..
(Карандаш)
Черный Ивашка –
Деревянная рубашка,
Где носом поведет,
Там заметку кладет.
(Карандаш)
Долговязый Тимошка
Бежит по узенькой дорожке.
Его следы – твои труды.
(Карандаш)
Палочка волшебная
Есть у меня, друзья,
Палочкою этой
Могу построить я
Башню, дом и самолет
И большущий пароход!
(Карандаш)
Не похож на человечка,
Но имеет он сердечко,
И работе круглый год
Он сердечко отдает.
(Карандаш)
Он признался ножу:
- Без работы я лежу.
Построгай меня, дружок,
Чтобы я работать мог.
(Карандаш)
Жмутся в узеньком домишке
Разноцветные детишки.
Только выпустишь на волю –
Где была пустота,
Там, глядишь, - красота!
(Карандаши цветные)
Если ей работу дашь –
Зря трудился карандаш.
(Резинка)
Хоть я и не прачка, друзья,
Стираю старательно я.
(Резинка)
Оно так часто просит пить,
Но понемножку пьет.
А если будешь торопить
И целиком его топить,
Наделает хлопот.
(Перо)
Стальной конек
по белому полю бегает
и за собой
черные следы оставляет.
(Перо)
В этой узенькой коробке
Ты найдешь карандаши,
Ручки, перья, скрепки, кнопки,
Что угодно для души.
(Пенал)
Портфель у меня
Не велик и не мал:
Лежит в нем задачник,
Букварь и…
(Пенал)
По десятку на шесточке
Сели умные кружочки
И считают громко вслух,
Только слышно: стук да стук!
(Счеты)
Свою косичку без опаски
Она обмакивает в краски.
Потом окрашенной косичкой
В альбоме водит по страничке.
(Кисточка)
Разноцветные сестрицы
Заскучали без водицы.
Дядя, длинный и худой,
Носит воду бородой.
И сестрицы вместе с ним
Нарисуют дом и дым.
(Кисточка и краски)
Замарашка, озорница
Вдруг уселась на страницу.
Из-за этой баловницы
Получил я единицу.
(Клякса)
В черном поле заяц белый
Прыгал, бегал, петли делал.
След за ним был тоже бел.
Кто же этот заяц? ...
(Мел)
Белый зайчик
прыгает
по черному полю.
(Мел)
Белая чайка
По черному полю скакала,
Следы за собой оставляла.
(Мел)
Белый камушек растаял,
На доске следы оставил.
(Мел)
Пишут им ученики,
Отвечая у доски.
(Мел)
Сговорились две ноги
Делать дуги и круги.
(Циркуль)
Новый дом несу в руке,
Дверца дома на замке.
Тут жильцы бумажные,
Все ужасно важные.
(Портфель)
До чего же скучно, братцы,
На чужой спине кататься!
Дал бы кто мне пару ног,
Чтобы сам я бегать мог.
(Ранец)
Стоит чудесная скамья,
На ней уселись ты да я.
Скамья ведет обоих нас
Из года в год,
Из класса в класс.
(Парта)
По черному белым
Пишут то и дело.
Потрут тряпицей –
Чиста страница.
(Доска)
«Иногда жизненные обстоятельства не оставляют нам выбора, вынуждая делать то, что нам, возможно, не по душе». Эта цитата взята из книги, под названием «Мальчик в полосатой пижаме», автором которой является Джон Бойн. Эта книга рассказывает нам о настоящей дружбе двух разных по национальности детей, о том, как выглядели люди, которые работали на Третий Рейх и о том, как ребенок смотрел на все сквозь очки пропаганды любой теории. http://www.papmambook.ru/contests/essays/12/2
<span>В обращении к таким новым мифам есть вместе с тем что-то иррациональное, поскольку оно происходит от некоего неопределенного чувства, а не от фундамента, который мог бы быть противопоставлен мышлению, ориентированному на науку. Поэтому все подобные порывы уйти из "демифологизированного" мира всегда разбиваются о стену, в образе которой противостоит им "просвещенный" разум. Однако чем безысходное они осуждены на крах, тем непредсказуемее, мощнее и опаснее они становятся. Отнюдь не только маргинальные группы поддаются сегодня широко обсуждаемому "культурному пессимизму"; речь идет, напротив, о явлении, которое возникает из глубин нашей культуры и потому является симптомом ее слабости. Встать на путь этой грозящей опасности может лишь тот, кто без предрассудков взглянет на дефицит, порождающий ее. Однако обычно позиция "за" или "против" мифа не основана ни на чем другом, как на подобном предрассудке. А именно, все еще доминирует незнание того, чем, собственно, является миф, как случилось, что его природа до сих пор вообще не объяснена. Впрочем, работы исследователей мифа не привлекли особого внимания широкой общественности. Желание же честно отнестись к мифу должно сопровождаться постижением его реальности и рациональности, в которых мифу с такой готовностью отказывают. Быть может, столь любимые сегодня эрзацрелигии, священные учения или политические доктрины являются лишь кривыми отражениями мифа, которые очень мало говорят о нем самом и должны восприниматься и пониматься скорее как синдром его вытеснения. Быть может, мифу вовсе не свойственна та иррациональность и темнота, которая одних отталкивает, а других, наоборот, притягива</span>