<span>Прорвав фронт империализма в России — одной из крупнейших стран мира, Великий Октябрь утвердил диктатуру пролетариата, создал новый тип государства — Советское социалистическое государство, новый тип демократии — демократию для трудящихся. Октябрьская революция подорвала экономическую базу, на которой держался строй эксплуатации и социальной несправедливости. Советская власть национализировала промышленность, железные дороги, банки, землю. Она ликвидировала помещичье землевладение и осуществила вековую мечту крестьянства о земле. Так же она разбила цепи национального гнета, провозгласила и обеспечила право наций на самоопределение, вплоть до отделения. Революция не оставила камня на камне от сословных и классовых привилегий эксплуататоров. Впервые в истории она раскрепостила женщину и предоставила ей равные права с мужчиной. Октябрьская революция вывела страну на дорогу социализма. Трудным и неизведанным был путь, который предстояло пройти советскому народу. Реакционные силы старого мира делали все, чтобы в колыбели задушить Советскую власть. Интервенцию и гражданскую войну, экономическую блокаду и хозяйственную разруху, заговоры и диверсии, саботаж и террор, многие другие испытания пришлось пережить молодой Республике Советов. Строительство социализма неимоверно затруднялось социально-экономической, технической и культурной отсталостью страны. У победивших рабочих и крестьян не было навыков государственного управления и опыта строительства нового общества. Трудности строительства социализма удесятерялись тем, что СССР почти тридцать лет был единственным в мире социалистическим государством, подвергался ожесточенным атакам враждебного капиталистического окружения. В силу всего этого классовая борьба в переходный период от капитализма к социализму носила острый характер. Судьба социализма в такой стране, как СССР, во многом зависела от решения труднейшей проблемы — перехода мелкого распыленного крестьянского хозяйства на путь социалистического кооперирования. Построение социализма требовало подъема культуры широчайших народных масс. Опыт СССР доказал, что положить конец эксплуатации: человека человеком, анархии производства, экономическим кризисам, безработице и нищете масс, обеспечить планомерное, непрерывное развитие экономики быстрыми темпами и неуклонное повышение жизненного уровня народа может только социализм. Что свою историческую миссию творца нового общества рабочий класс может выполнить лишь в прочном союзе с непролетарскими трудящимися массами, в первую очередь с крестьянством. В результате самоотверженного труда советского народа, теоретической и практической деятельности Коммунистической партии Советского Союза человечество получило реально существующее социалистическое общество и проверенную на опыте науку о построении социализма. Столбовая дорога к социализму проложена. По ней идут уже многие народы. По ней рано или поздно пойдут все народы.</span>
Лоялисты<span> (</span>англ. loyalist<span> — «верноподданный», «монархист», от </span>англ. loyal<span> — «верный», «лояльный») — </span>тори<span>-колонисты, проживавшие в </span>английскихколониях Северной Америки<span>, и занявшие во время </span>Войны за независимость 1775—1783<span> сторону </span>метрополии<span>. Во время соответствующих исторических событий их часто называли «тори», «роялистами» или «людьми короля».</span>
В начале 14 века большое количество феодально раздробленных русских княжеств и земель начали об'единение вокруг Великого Московского княжества в Северо-Восточной Руси и Великого Литовского княжества в Западной Руси. Находившееся в более выгодном географическом положении Московское княжество в начале 14 века победило в тяжелой конкуренции Тверское княжество, также как и все остальные княжества, прилегающие к этим землям, начав таким образом формирование централизованного русского государства. Централизованное государство - это государство, в котором происходит политическое и экономическое об'единение вокруг сильного центра и его власти, когда в результате устанавливается неограниченная абсолютная монархия.
По Средневековым представлениям человеческая жизнь разделялась на шесть периодов: младенчество, детство, отрочество, юность, зрелость и старость. Возникает вопрос: знала ли Европа в Средние века и раннее Новое время детство как особый, отличный от других, период жизни человека? Раздумья ученых над этим вопросом и их споры, особенно после выхода в 1960 году книги Ф. Арьеса «Ребенок и семейная жизнь при старом порядке», породили несколько десятилетий назад новую междисциплинарную область исследований - «историю детства». По Ф. Арьесу, не только современное понятие детства, но и вообще интерес к этому периоду жизни были чужды западноевропейской культуре вплоть до Нового времени. Складывание современного образа ребенка, считал он, относится к ХУП-ХУШ векам, когда детский и взрослый миры получают отчетливые различия и за первым начинает признаваться самостоятельная социальная и психологическая ценность. Однако кульминация этого процесса относится к эпохе романтизма, создавшей настоящий культ ребенка. До Нового времени, утверждал французский историк, мир был «миром взрослых», где ребенка считали просто маленьким взрослым и где, как правило, никто глубоко не задумывался над его возрастными особенностями.Нужно заметить, что в последующие годы эта позиция не раз вызывала аргументированные возражения. Было найдено немало свидетельств того, что как Средневековью, так и эпохам Возрождения и Реформации были вполне знакомы этапы человеческой жизни, соответствующие современным понятиям детства и подросткового возраста.Самые горячие сторонники идеи «долгого Средневековья» не ставят под сомнение то обстоятельство, что в этот период отношение к ребенку в Европе существенно меняется. Эти изменения, ставшие впервые заметными в конце XIV века в среде зажиточных горожан ренессансной Италии, потом, в начале XVI столетия, обретают новый импульс в протестантских странах, после чего процесс перемен охватывает почти всю Западную Европу. На христианском Западе сначала появляются первые реалистические изображения ребенка в живописи и скульптуре, а с XVI века начинают создаваться первые книги для детей. Общество начинает обсуждать множество «детских» вопросов, которые никогда не занимали его раньше. Среди них - целесообразность вскармливания младенца молоком кормилицы или еще один, имеющий символическое звучание, - о возможном вреде пеленания младенца. О детях и детстве в это время вообще стали больше думать и говорить.Едва ли, впрочем, будет правильным изображать характер этих перемен как простой сдвиг отношения общества к ребенку от индифферентного к заинтересованному. Часто декларируемое безразличие к ребенку в Средние века - скорее всего, миф. Но точно так же мифом следует считать и то, что в это время в отношении к нему господствует тотальный пиетет