-- Здравствуйте, дети! Меня зовут Иван Васильевич, я ваш новый учитель русского языка и литературы.
В этом году я постараюсь донести до вас всё то прекрасное и чистое, что существует в нашем великом русском языке.
Мы постараемся с вами понять высокий слог Пушкина, тонкий и искромётный юмор произведений Грибоедова, оценить глубокий смысл замечательных работ Гоголя...
А звездунам, которые сидят на задних партах, бакланят и ругаются матом - хочу сразу предъявить, что за все непонятки буду херачить линейкой по хлебалу, а если не всосут конкретную тему с наскока, то поимеют серьёзные качели на ковре у хозяина школы...
Вовочке сильно надоел урок русского языка. Он поднял руку и спросил:
—- Марья Ивановна, а ПОХ@Й пишется вместе или раздельно?
В результате его удалили из класса до конца учебного года. Чему он очень обрадовался. Но Мария Ивановна ушла в декрет, и язык начал вести старый, умудренный опытом Абрам Исаакович. Он позвонил родителям Вовочки и сказал, что тот опять может ходить на уроки.
Вовочку это не устраивало, и на первом же занятии он спросил:
— Абрам Исаакович, а ПОХ@Й пишется вместе или раздельно?
— Это — когда как, — ответил старый учитель, — если, молодой человек, вы имеете в виду мое отношение к вашим закидонам — то вместе, а если глубину великой еврейской реки Иордан — то раздельно.
Учительница русского языка и литературы пишет в дневнике ученика:
-- Забрала у вашего сына две парнографических и одну однографическую открытку.
Марья Ивановна, старая сухонькая учительница литературы, заходила в свой 10-Б, как обычно, очень осторожно. Сначала она приоткрыла дверь всего на палец и долго изучала диспозицию. Увиденное ее явно не порадовало. На последнем ряду целовались. Кто, было не очень понятно. На первой парте сидел Жора Григорьев, демонстративно положив ноги на учительский стол. Кто-то в середине класса громко матерился, кто-то у окна пытался сделать еще одну затяжку.
Марья Ивановна, глубоко вздохнув, вошла в класс. Минут через пять, когда установилась относительная тишина, Марья Ивановна тихо сказала:
-- Дорогие мои ученики. Я долго размышляла на тему, почему вы меня никогда не слышите. И вот сегодня ночью я поняла. Или, говоря по-простому, словила инсайд. Вы не понимаете меня, потому, что мы разговариваем на разных языках. Причем, вообще, разных. Между нашими языками больше разницы, чем между фортраном и древнегреческим. И я решила изучить ваш язык. Я знаю пять языков и каждый из них учила не один год. Ваш язык я выучила всего за пару часов.
Марья Ивановна внимательно посмотрела на притихший класс, взяла в руки указку и громко, со всей силы, ударив ею по столу, прокричала:
-- Григорьев, с@ка, быстро убрал ноги с моего стола. Б..ь, м...к автозаводский.
Жора Григорьев испуганно вздрогнув, тут же убрал ноги, испуганно хлопая при этом своими девичьими ресницами.
-- Е..ь, копать, - продолжала тем временем Марья Ивановна, заглянув в шпаргалку. - Ты, б...ь на последней парте прекрати... Тут учительница завернула такой оборот, что в классе стало так тихо, что было слышно, как бьется о стекло муха.
Марья Ивановна подошла к окну и выпустила муху на волю.
-- А теперь открыли тетрадки, - уже спокойно сказала она, и пишем тему: "Пришвин и русская природа". Григорьев идет к доске. И если сейчас ты, Жора, не ответишь хотя бы на тройку, я тебя таких ... выпишу, и ... так, что ни папа, ни мама тебя не узнают.
Через несколько дней в учительской Марья Ивановна давала мастер-класс другим учителям.
-- И если наш педагогический опыт одобрит Министерство образования, я тут же сажусь писать докторскую. Честное слово, дорогие мои коллеги, метод работает великолепно!
А вот несколько записей в дневниках учащихся:
И еще одна школьная история, правда, к литературе она не имеет отношения, но уж больно хороша:
Всем веселого настроения и хороших выходных!