Я бы еще в сообщество спасаемых внес деревья.
Так случилось много лет назад, что я получил квартиру в новостройке. Рядом не росло ни одно дерево. А у меня на даче деревья лезли расти прямо на грядках. И березы, и осины, и даже дубы-колдуны.
Теща безжалостно их выкорчевывала пока они маленькие и выкидывала.
А мне было несостоявшихся деревьев жаль. И вот, я взял на себе то ли повинность, то ли моральный долг.
Но я все эти маленькие деревца пересаживал.
Сначала за пределы участка. Потом, когда там оказалось все засажено, то стал возить к себе в новостройку. Выкапывал ямку, сажал и поливал. Так я засадил участок перед домом(был там кружок, не заставленный машинами).
А потом пошел сажать аллею за домом.
Сейчас там стоят могучие деревья. Сноровистые узбеки красят им весной низ побелкой, а под ними поставили лавочки.
Мы с женой выходим на эти лавочки в выходной. Это называется: пойти, проверить свои деревья, как они поживают.
Чувство какого-то большого умиротворения находит.
Сына я вырастил только одного. Есть еще и дочь.
Дача (дом, т.е.) есть.
А вот опцию «посадить дерево» я выполнил и перевыполнил.
Что касается животных, то когда дети были поменьше, то мы спасли щенка прямо на проезжей части. Сначала спасли его от наезда и взяли домой. Потом, как оказалось, у него была глубокая глистная инвазия. Когда мы пролечили его, то ветеринар сказал, что если б не мы, то животик у него просто от глистов разорвало б. Из него вышел комок размером с самого щенка.
Потом он подхватил страшную кишечную инфекцию, когда сбежал от детей на прогулке. И мы опять его вылечили. Сами кололи уколы, (я колол), ездили и сидели по полдня у ветеринара. Вылечили.
Когда нашей собаке исполнилось три года, она заболела раком.
Все-таки это был беспородный пес.
Ветеринар сказал, что ему на роду было написано умереть во младенчестве. А мы дали ему три года сытой жизни. У него была такая изумительная шерсть, что все спрашивали, что это за порода. А на самом деле дети эту дворнягу вычесывали расческой каждый день, и она ела хорошую пищу. И гуляла сколько надо.
Но вот от рака мы ее не спасли. Видимо, наверху закончился лимит спасения на эту собаку.
Дети выросли, но до сих пор ее помнят.
Что касается людей, то не попадал в такие ситуации. И как-то рад этому. Значит, рядом со мной нет зоны бедствия.
Но думаю, что состояние мира на душе — это главное чувство во всех случаях.