Это мини рассказик написанный мной в соавторстве с мужчиной. Поэтому рассказ как бы от него. Я выдрала его из повести и сильно отрерайтила, выкинув многое и добавив от себя. Не вижу причин выделять его цитатой. Он совершенно не похож на оригинал.
<hr />
Любимец женщин.
Я не отличался большой физической силой, был скорее похож на девочку со своей худощавой нескладной фигурой. Мальчишки часто издевались надо мной, а девочки жалели меня. Я любил писать и читать стихи, мечтать под луной. Мне было проще дружить с девочками, играть в их игры. Моей поэтической натуре претили драки и грубости. А чаяния и мечты девочек были понятны… до поры до времени. Когда они начинали взрослеть и засматривались на мальчиков, мне с ними становилось не по пути. Во время переломного возраста я стал изгоем. Жили мы вместе с мамой, скорее бедно, чем богато. Про отца я не знал и никогда маму не спрашивал.
Зато я вскоре узнал, что ко всем моим недостаткам примешивается ещё один. Мне о нём поведала подруга матери - спортсменка. Свою невинность я потерял с ней в 18 лет. Она заставила меня заниматься спортом. Я изменился. Не скажу, что стал накаченным бодибилдером, но вполне красивым молодым человеком. Я приобрёл некоторый опыт обхождения с женщинами, но всё ещё мне не нравились мужские компании, я чурался их выпивки, курения и грубых слов. Моя спортсменка таскала меня по разношёрстным компаниям девушек и женщин: "девичникам". Я там был своим человеком. Девушки меня не стеснялись и говорили не боясь. Подозреваю они считали меня геем, хотя это было не так. Просто мне нравились их компании, и я понимал их чаяния и мечты.
Вскоре мы расстались, моя спортсменка переехала в другой город, а меня сплавила более молодой подружке. Которая совсем ненамного была меня старше - года на три. Со второй любовницей, я чувствовал себя альфонсом. Она холила и лелеяла своего молодого любовника, кормила, поила и одевала, обувала. На прощание совала мне деньги. Я просто не смел, отказываться, уж очень она была обидчивой. Зато взамен просила любви. Нет, она никогда не требовала. Она просила, не называя меня не иначе, как: «Мальчик, мой», нередко употребляя слово: «мамочка», по отношению к себе.
«Мальчик, мой, мамочке хочется, чтобы ты доставил ей удовольствие внизу. Сделаешь это для меня?»
И я делал. Массировал её ножки. Сначала без удовольствия, а потом с удовольствием. Однажды, на какой-то праздник, она пригласила своих двух лучших подружек. Одна младше, другой. Я за ними ухаживал: подносил напитки и разнообразные закуски. Они здорово расслабились, находясь в не сильном подпитии. Хозяйка разрешила им попользоваться мной в качестве слуги. Я был совершенно не против. Мне это даже нравилось – ухаживать за такими симпатичными дамами от которых вкусно пахло. Скорее всего мужчины никогда не ухаживали так за ними. Наверное, я исполнял их маленькие желания и причуды. Подносил им то пепельницу, то закуски, молниеносно выполняя любые их прихоти.
Та женщина, которая мне всё время мило улыбалась, вдруг заявила, что от её работы у неё постоянно болят ноги. Она испросила у моей хозяйки позволения, чтобы её мальчик их помассировал. Хозяйка дало согласие, но сказала, что это будет дорого стоить.
«Сколько? – спросила раскрасневшаяся подруга, по всему было видно, что это её заводит. Ей хотелось заплатить мужчине пускай не за секс, но за что-то достаточно близкое, - 1000 – ответила хозяйка, - согласна, - как бы поддерживая игру, сказала та».
Женщина, не раздумывая расщёлкнула сумочку и, достав две пятисотенные купюры, положила их на стол. Затем выйдя из-за стола, скинула свои изящные туфельки и уселась на кресло, стоявшее чуть поодаль.
Я всегда был очень впечатлительной натурой. В моей голове тут же возникла картинка аукциона, будто меня продают с молотка во временное пользование. Аукционист стучит молотком со словами: «Тысяча. Продано!». Как бы вам не показалось странным, но я сильно от этого возбудился.
Подойдя к креслу, встал на колени. Одну женскую, прекрасную ножку положил себе на плечо. Затем засунув руки далеко ей под юбку, она тут же охнула, и краска ещё сильнее залила её лицо, нащупав резинку чулка, стал его медленно скатывать, как это делают женщины, боясь подпортить непрочное изделие. Доделав нелёгкое, казалось, для мужчины дело; на самом деле у меня была достаточно обширная практика с моей хозяйкой, прижал к лицу предмет женского туалета, вздохнул божественный запах.
Со стороны это выглядело достаточно театрально. На самом деле, я делал то, что мне нравится. Затем осторожными, поглаживающими движения стал массировать подушечки её пальцев.
Я довольно искусно массировал её прекрасные ножки. Она плыла по реке блаженства, но не совсем от того, что я массировал её пальчики, а от того, что заплатила за мужчину, который делал ей это. Можете мне не верить, но я от осознания этого я тоже страшно возбудился. Мы плыли с ней по одной реке удовольствий.
Вторая подруга, наблюдавшая за спектаклем, громко прошептала: «Я тоже так хочу!», - раздался звук открываемой сумочки и шорох купюр, положенных на стол. Она была готова заплатить за массаж ножек сколько скажут.
.
«Кажется, ты неплохо сегодня заработал? – подавая мне деньги, улыбнулась моя хозяйка, когда подружки разошлись по домам, - милый, мой мальчик…, - немного помолчав, сказала она, - у меня для тебя не очень радостное известие. Я уезжаю навсегда».
Это было прямо, как удар грома среди ясного неба. Признаться, мне нравилась моя жизнь, работал, когда захочется: иногда по нескольку дней не появляясь на службе. Деньги у меня были. Желаний у меня не было. Мамочка меня кормила, поила и одевала, как ей нравится на свой вкус. А её вкусу я доверял полностью. Вероятно, подружек она пригласила не просто так. Сунув их визитки мне в карман, хозяйка сказала, что: «Я могу выбрать любую, они не против. Поживёшь с одной, потом с другой, какая понравится у той и останешься». Через несколько дней, она позвала меня к себе, прощаясь, подала мне конверт. Я был сильно расстроен и даже не взглянул что в нём. Дома обнаружив, 10 купюр по пять тысяч, был приятно удивлён и обрадован, таким щедрым подарком моей мамочки.
Женщины были почти моего возраста, кажется я видел их на девичниках, куда меня водила спортсменка. Но они были не такими, как моя мамочка. Денег они не жалели. Но одна была слишком деспотичной, а вторая была лентяйкой и питалась полуфабрикатами. Я очень жалел, что мамочка уехала. Такую мне не найти никогда.