«...В романе нет ни завязки, ни развязки, ни строго обдуманного плана; есть типы и характеры; есть сцены и картины, и, главное, сквозь ткань рассказа сквозит личное, глубоко-прочувствованное отношение автора к выведенным явлениям жизни... Читая роман Тургенева, мы видим в нем типы настоящей минуты и в то же время отдаем себе отчет в тех изменениях, которые испытали явления действительности, проходя через сознание художника».
О Базарове:
«В его личности сгруппированы те свойства, которые мелкими долями рассыпаны в массах».
« Как эмпирик, Базаров признает только то, что можно ощупать руками, увидать глазами, положить на язык, словом, только то, что можно освидетельствовать одним из пяти чувств. Все остальные человеческие чувства он сводит на деятельность нервной системы; вследствие этого наслаждения красотами природы, музыкою, живописью, поэзиею, любовью женщины вовсе не кажутся ему выше и чище наслаждения сытным обедом или бутылкою хорошего вина... На людей, подобных Базарову, можно негодовать, сколько душе угодно, но признавать их искренность — решительно необходимо... Он не метит в губернские тузы: если воображение иногда рисует ему будущность, то эта будущность как-то неопределенно широка; работает он без дели, для добывания хлеба насущного или из любви к процессу работы, а между тем он смутно чувствует по количеству собственных сил, что работа его не останется бесследною и к чему-нибудь приведет. Базаров чрезвычайно самолюбив, но самолюбие его незаметно именно вследствие своей громадности. Его не занимают те мелочи, из которых складываются обыденные людские отношения; его нельзя оскорбить явным пренебрежением, его нельзя обрадовать знаками уважения; он так полон собою и так непоколебимо высоко стоит в своих собственных глазах, что делается совершенно равнодушным к мнению других людей».
«Базаров везде и во всем поступает только так, как ему хочется или как ему кажется выгодным и удобным. Им управляют только личная прихоть или личные расчеты. Ни над собой, ни внутри себя он не признает никакого нравственного закона, никакого принципа. Впереди — никакой высокой цели; в уме — никакого высокого помысла, и при всем этом — силы огромные!»
«Если базаровщина — болезнь, то она болезнь нашего времени, и ее приходится выстрадать... Относитесь к базаровщине как угодно — это ваше дело; а остановить — не остановите; это та же холера».
«Базаров завирается — это, к сожалению, справедливо. Он сплеча отрицает вещи, которых не знает или не понимает; поэзия, по его мнению, ерунда; читать Пушкина — потерянное время; заниматься музыкой — смешно; наслаждаться природой — нелепо... Выкраивать других людей на одну мерку с собою значит впадать в узкий умственный деспотизм... Увлечение Базарова очень естественно; оно объясняется, во-первых, односторонностью развития, во-вторых, общим характером эпохи, в которую нам пришлось жить. Базаров основательно знает естественные и медицинские науки; при их содействии он выбил из головы всякие предрассудки; затем он остался человеком крайне необразованным; он слыхал кое-что о поэзии, кое-что об искусстве, не потрудился подумать и сплеча произнес приговор над незнакомыми ему предметами».
«Личность Базарова замыкается в самой себе, потому что вне ее и вокруг нее почти вовсе нет родственных ей элементов».
«Он не способен поддерживать с женщиной обязательные отношения; его искренняя и цельная натура не поддается на компромиссы и не делает уступок; он не покупает расположение женщины известными обязательствами; он берет его тогда, когда оно дается ему совершенно добровольно и безусловно. Но умные женщины у нас обыкновенно бывают осторожны и расчетливы... Словом, для Базарова нет женщин, способных вызвать в нем серьезное чувство и с своей стороны горячо ответить на это чувство».
«Умереть так, как умер Базаров, — все равно что сделать великий подвиг... Рассудочность Базарова была в нем простительною и понятною крайностью; эта крайность, заставлявшая его мудрить над собою и ломать себя, исчезла бы от действия времени и жизни; она исчезла точно так же во время приближения смерти. Он сделался человеком, вместо того, чтобы быть воплощением теории нигилизма, и, как человек, он выразил желание видеть любимую женщину».
ВЫБЕРИ ТО ЧТО ТЕБЕ НУЖНО!!! НАДЕЮСЬ ПОМОГЛА!!!!!!!!
Последние стихотворение (Октябрь 1912) из первой большой книги стихов "Громокипящий кубок" (1913). Первые его строки, не смотря на самоиронию, стали удобной мишенью для критики и пародистов. В последующих строках Северянин развивает тему "поэта и толпы" и противопоставляет себя "толпе холопов". В «Эпилоге» автор бравурен, резок, сочетает язык века XX, неологизмы с ярко выделяющейся и не менее экспрессивной старославянской лексикой. А по сути «Эпилог» — одно из стихотворений, посвященных теме «Поэт и толпа» и связанных единым пафосным началом. Только в «Эпилоге» все подчеркнуто гротескно, эмоционально, экспрессивно и эпатажно. За смешивание в любых соотношениях лиризма и иронии Северянина достаточно сильно и часто критиковали, так как немногие могли различить, где у него была ирония, где лиризм, где высмеивание пошлости, а где сама пошлость. Этот талантливый поэт мог смело бросить вызов обществу, воспевая "ананасы в шампанском" и провозглашая себя гением: Я, гений Игорь Северянин , Своей победой упоен: Я повсеградно оэкранен! Я повсесердно утвержден! Но все это было только маской, за которой скрывалось совсем другое лицо. На самом деле в стихотворениях Северянина звучит тревога о людях, о судьбе России. "Упоение" победой в " Эпилоге " только поверхностное. В конце стихотворения есть такие строчки: В ненастный день взойдет, как солнце, моя вселенская душа. <span>Это не очередная самопохвала автора, нет, этим он показывает не что иное, как "всемирность" своей души, поэт ощущает себя равным миру и не скрывает своего чувства.</span>
В рассказе Э.По "Лягушонок" рассказывается о карликовом шуте,по прозвищу Лягушонок, и его ассистентке Трипетте.Король однажды поручил ему придумать для него нечто особенное.Король стал поить Лягушонка вином.Трипетта попыталась заступиться за него,зная,что он не выносит вина.Но король лишь оттолкнул девушку.Лягушонок отомстил,предлагая королю и министрам переодеться в орангутангов,изваляться в дусте,а потом перевязаться цепью.Король все это исполнил,и не подозревая о том что их ждет.Лягушонок подвесил короля со свитой к лампе и поджег их,сообщив что это его последняя шутка.Затем они со своей ассистенткой сбежали,навсегда...<span> (жестокий рассказ)</span>