1. Иванов скучает на перроне.
2. Встреча с Машей - дочерью пространщика.
3. Иванов целует Машу.
4. Они вместе выходят из поезда.
5. Через два дня Иванов уезжал.
6. Он приехал к жене и детям.
7. Иванов узнает о Семене.
8. Утром он уезжает на вокзал.
9. Но из поезда он выходит, увидев своих детей.
Комедия "Горе от ума" держится каким-то особняком в литературе и
отличается моложавостью, свежестью и более крепкой живучестью от других
произведений слова. Она, как столетний старик, около которого все, отжив
по очереди свою пору, умирают и валятся, а он ходит, бодрый и свежий,
между могилами старых и колыбелями новых людей. И никому в голову не
приходит, что настанет когда-нибудь и его черед.
Главная роль, конечно, - роль Чацкого, без которой не было бы комедии, а была бы, пожалуй, картина нравов. Чацкий не только умнее всех прочих лиц, но и положительно умен. Речь его кипит умом, остроумием. У него есть и сердце, и притом он безукоризненно честен. Словом - это человек не только умный, но и развитой, с чувством, или, как рекомендует его горничная Лиза, он "чувствителен, и весел, и остер". Чацкий, как видно, готовился серьезно к деятельности. Он "славно пишет, переводит", говорит о нем Фамусов, и о его высоком уме. Он, конечно, путешествовал недаром, учился, читал, принимался, как видно, за труд, был в сношениях с министрами и разошелся - не трудно догадаться почему. "Служить бы рад, - прислуживаться тошно", - намекает он сам.
Он любит серьезно, видя в Софье будущую жену. Он и в Москву, и к Фамусову приехал, очевидно, для Софьи и к одной Софье.
Две комедии как будто вложены одна в другую: одна, так сказать, частная, мелкая, домашняя, между Чацким, Софьей, Молчалиным и Лизой: это интрига любви, вседневный мотив всех комедий. Когда первая прерывается, в промежутке является неожиданно другая, и действие завязывается снова, частная комедия разыгрывается в общую битву и связывается в один узел.
Между тем Чацкому досталось выпить до дна горькую чашу - не найдя ни в ком "сочувствия живого", и уехать, увозя с собой только "мильон терзаний". Чацкий рвется к "свободной жизни", "к занятиям" наукой и искусству и требует "службы делу, а не лицам". Он обличитель лжи и всего, что отжило, что заглушает новую жизнь, "жизнь свободную". Весь ум его и все силы уходят в эту борьбу. Не только для Софьи, но и для Фамусова и всех его гостей, "ум" Чацкого, сверкавший, как луч света в целой пьесе, разразился в конце в тот гром, при котором крестятся, по пословице, мужики. Нужен был только взрыв, бой, и он завязался, упорный и горячий - в один день в одном доме, но последствия его отразились на всей Москве и России.
Чацкий, если и обманулся в своих личных ожиданиях, не нашел "прелести встреч, живого участья", то брызнул сам на заглохшую почву живой водой - увезя с собой "мильон терзаний" - терзаний от всего: от "ума", от "оскорбленного чувства".Чацкого роль - роль страдательная: оно иначе и быть не может. Такова роль всех Чацких, хотя она в то же время и всегда победительная. Но они не знают о своей победе, они сеют только, а пожинают другие. Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь смертельный удар качеством силы свежей. Он вечный обличитель лжи, запрятавшейся в пословицу: "один в поле не воин". Нет, воин, если он Чацкий, и притом победитель, но передовой воин, застрельщик и - всегда жертва.
Чацкий неизбежен при каждой смене одного века другим. Едва ли состареется когда-нибудь грибоедовский Чацкий, а с ним и вся комедия. Чацкий, по нашему мнению, - из всех героев комедии наиболее живая личность. Натура его сильнее и глубже прочих лиц и потому не могла быть исчерпана в комедии.
В одном расказе говариться о собаке и о хозяене один раз гуляла собака по дороге мокрая бедная и её не кто не любил и вдруг подошол к ней челове и взял собой собаку домой он покармил и ё собака высохла и вдруг выгленула солнце и собака подашла к человеку и позвала ево гулять вот так они и стали дружными друзьями
Пушкин подчеркивает избранность стихотворца Богом, его неземное начало, что будет развито в более позднем творчестве.
Дальнейшее развитие темы поэта и поэзии — стихотворение 1825 года “19 октября”, где, в отличие от бунтарского романтизма лирики 10-х годов, появляются элегические начала, происходят размышления на уровне души; начинают преобладать личные интонации.