ОктябрЬ ,хОлодный ,ненасТный, тЕсовые крышИ ужаСНо почернели.
Дальше напиши эти слова. Просто я ничего не вижу. Там половина закрытая. Просто напиши юда слова, а я напишу их правильно.
Ответ:
Слитно
Объяснение:
довоевать → довоюй - глагол, пов
Часть речи: инфинитив - довоевать
, глагол
Мы с другом шли со школы и увидели, что скворечник, который висит у нас во дворе, запорошен снегом.Соседи со двора не замечали этого, и просто проходили мимо.Когда мы услышали что там кто то пищит, то решили его очистить.Паша принес лестницу , и мы принялись его расчищать.Проходящие мимо прохожие говорили что мы молодцы, помогаем птицам.Когда мы закончили, то увидили, что за нами стоят маленькие дети и улыбаются.Взрослые тоже смотрели на нас добрым взглядом.За то что мы сделали, мы получили похвалу и хорошее отношение, со стороны взрослых, живущих в нашем дворе.
Русский
Начальная форма: РУССКИЙ
Часть речи: прилагательное
Грамматика: единственное число, именительный падеж, неодушевленное, одушевленное, средний род
Формы: русский, русского, русскому, русским, русском, русская, русской, русскую, русскою, русское, русские, русских, русскими, русски
Милый
1) Орфографическая запись слова: милый
2) Ударение в слове: м`илый
3) Деление слова на слоги (перенос слова): ми-лый
4) Фонетическая транскрипция слова милый : [м'`илый']
5) Характеристика всех звуков:
м [м'] - согласный, мягкий, звонкий, непарный, сонорный
и [`и] - гласный, ударный
л [л] - согласный, твердый, звонкий, непарный, сонорный
ы [ы] - гласный, безударный
й [й'] - согласный, мягкий, звонкий, непарный, сонорный
5 букв, 5 звук
Кристианское
корень - КРИСТ; корень - ИАН; суффикс - СК; окончание - ОЕ;
Деревьев
Начальная форма: ДЕРЕВО
Часть речи: существительное
Грамматика: множественное число, неодушевленное, родительный падеж, средний род
Формы: дерево, дерева, дереву, деревом, дереве, деревья, дерев, деревьев, деревам, деревьям, деревами, деревьями, деревах, деревьях
Антон Павлович Чехов родился 17 января 1860 года в Таганроге, в семье бывшего приказчика, ставшего хозяином мелочной лавочки. Павел Егорович, отец Антона Павловича, был «коммерсантом», как он солидно называл себя, по профессии и художником – по душе. Его одаренность была разносторонней. Он самоучкой выучился играть на скрипке, увлекался живописью. Он писал красками, занимался иконописью. Антон Павлович говорил о себе и о своих братьях и сестре: «Талант в нас со стороны отца, а душа со стороны матери». Пожалуй, самым сильным увлечением Павла Егоровича был созданный им церковный хор, отнимавший у него много времени в ущерб коммерческим делам. С присущей ему настойчивостью и дотошностью он добивался, чтобы его хор был лучшим в городе. Он набрал певчих из кузнецов; партии дискантов и альтов исполняли его сыновья. Именно этот хор, а не торговля, составлял подлинный интерес его жизни.
Когда Антон Павлович говорил: «В детстве у меня не было детства»,– то он подразумевал под этим многое. Прежде всего самый режим жизни детей Павла Егоровича был не очень детским, - это был почти каторжный трудовой режим. Лавочка Павла Егоровича торговала с 5 утра до 11 вечера, заботу о ней Павел Егорович нередко возлагал целиком на сыновей. День его детей распределялся между лавочкой, гимназией, опять лавочкой, бесконечными спевками и репетициями и такими же бесконечными церковными и домашними молениями. Кроме того, дети учились ремеслу, Антоша – портняжному. Антоша должен был с малых лет приучаться и к счетному делу, а главное – к искусству торговли, в которое входило и почтительное обращение с покупателями и знание приемов «обмеривания, обвешивания и всякого торгового мелкого плутовства, - как писал в своих воспоминаниях старший брат Антона Павловича – Александр Павлович. – Покойный Антон Павлович прошел из-под палки эту беспощадную подневольную школу целиком и вспоминал о ней с горечью всю свою жизнь. Ребенком он был несчастный человек». Павел Егорович воспитывал своих детей деспотически. Порки были частым явлением в семье.
И, однако, было бы неправильно рисовать жизнь семьи Павла Егоровича только темными красками. Нельзя забывать о смягчающем влиянии матери, Евгении Яковлевны, как нельзя забывать и о том, что влияние Павла Егоровича на своих детей было далеко не только отрицательным.
Павел Егорович хотел сделать своих детей образованными людьми. Он хотел, чтобы дети были счастливее его. Он отдал их всех в гимназию, нанял для них учителя музыки, рано начал учить их языкам; старшие сыновья уже в отроческие годы свободно говорили по-французски.
И тем не менее то положительное, что было и в натуре Павла Егоровича и в его отношении к детям, - все это было страшно искажено мещанством, чудачеством, самодурством, исковеркано тяжестью жизни. В 1889 году, в письме к брату Александру, упрекая его в самовластности, неуравновешенности в отношении к детям и жене, Антон Павлович писал: «Я прошу тебя вспомнить, что деспотизм и ложь сгубили молодость твоей матери. Деспотизм и ложь исковеркали наше детство до такой степени, что тошно и страшно вспоминать. Деспотизм преступен трижды…»
Действительность, окружавшая Антошу Чехова, была покушением на его свободу.