Перун, Ярило (Хорс), Сварог, Семаргл, Дажьбог, Стрибог
Одним из основных последствий реформационного движения стало появление протестантизма, который получил распространение во всей Европе в вероучениях последователей Лютера (лютеранство) , Жана Кальвина (кальвинизм) , «цвиккауских пророков» (анабаптизм) , Ульриха Цвингли (цвинглианство) , а также возникшего особым путём англиканства. Германия перестала быть центральным пунктом европейской торговли и передвижения. Немецкая промышленность, немецкая торговля находились в упадке. Одновременно и церковная реформация разрушила политическое единство нации. Под предлогом реформации немецкие князья старались освободиться от власти императора. С другой стороны, эти князья подчиняли себе дворянство и, чтобы легче добиться этой цели, они покровительствовали городам. Но так как времена становились все более тяжелыми, то немалое количество дворян добровольно отдавалось во власть князей. Наконец, и бюргерство, режиму которого угрожал экономический упадок, старалось создавать все большие преграды для защиты от нежелательной конкуренции, и князья охотно исполняли их требования. Окостенелость условий увеличивалась, а вместе с тем возрастало и обеднение.
Реферат: Думки про особистості та діяльності Петра I
Думки про особистості та діяльності Петра I
Підготував С.В. Перевезенцев
«А Петро Великий, який один є ціла всесвітня історія! »
А.С. Пушкін.
З листи до П.Я. Чаадаєву. 19 жовтня 1836
За три століття, що минули з дня смерті імператора Петра I Олексійовича і в вітчизняному суспільній свідомості, і в науковій літературі виникло безліч різних думок і оцінок його особистості і діяльності. Оцінки ці, часто, протилежні, причому так було спочатку і між собою сперечалися вже сучасники Петра. Сподвижники імператора всіляко вихваляли його, вважали його діяння великими (недарма ще за життя Петра Сенат підніс йому офіційний титул «Великий»), бачили в ньому ідеал монарха. А противники петровських реформ називали царя антихристом, явівшімся на Землю для знищення християнського світу.
Багатоплановість і суперечливість оцінок особистості та діяльності Петра I збереглися до цих пор. Можна виділити три основні групи думок і оцінок:
А. «Панегіристів» (панегірики Петру виникли ще за його життя)
Б. «Викривачі» (викриття Петра також з'явилися за його життя)
В. «Об'ектівісти» (що визнають заслуги в діяльності Петра, але що показують, одночасно, багато недоліків його діянь).
Тим не менше, особистість і діяльність Петра I постійно знаходиться в центрі суспільної уваги. В одній з вітчизняних дореволюційних робіт, був відзначений характерний науковий парадокс: з одного боку, «епоха Петра Великого давно вже стала надбанням минулого », але, з іншого -« ми начебто все ще стоїмо під чарівністю цього часу, як ніби все ще не пережили цієї тривожної, гарячкової пори і не в силах поставитися до неї цілком об'єктивно ». Причини такій ситуації бачилися в тому, що «великий імператор руба поставив питання, які ми й досі остаточно не вирішили ... »(Е. Ф. Шмурло). Це відбилося і на літературі, присвяченій Петровським перетворенням, що «швидше нагадує судові мови в захист або в обвинувачення підсудного, ніж спокійний аналіз наукової історичної критики ». А згідно кілька іронічним відкликання В.О. Ключевського, «часто навіть вся філософія нашої історії зводилася до оцінки петровської реформи: за допомогою деякого, як би сказати, вченого ракурсу весь сенс російської історії стискався в одне питання про значення діяльності Петра, про ставлення перетвореної ним нової Росії до древньої ».
Название "Некто 1917" - не эвфемизм для взрывного слова "революция", а цитата из Велимира Хлебникова: в 1912 году первый "председатель Земного шара", делая таблицу падения империй разных времен и народов, закончил ее как раз таинственным указанием на грядущий 1917-й. В названии прочитывается желание начать разговор об историческом событии с чистого листа; отряхнуть со своих ног как прах концепций Октября советских времен, так и постсоветского подхода.
Тут не сыскать ни одного портрета Ленина, Троцкого, Сталина, Зиновьева или Каменева... Ленин после разгрома июльского прятался от полиции и едва ли имел желание позировать кому-то - поэтому своими "пятнадцатью минутами славы" наслаждался Керенский: отсюда два его портрета, написанные Ильей Репиным и его учеником Исааком Бродским.
В 1917 году Репин пишет картину "Большевики", больше напоминающую карикатуру. Кустодиев изображает победителей в виде великана-богатыря, высящегося над массой "людишек" толпы. Великана этого за Франкенштейна, конечно, не примешь, но ощущение угрозы от него остается.
Если спросить, о чем же выставка, то неужто о том, как художники "слона и не приметили"?
Тема провидения (кстати, заданная цитатой из Хлебникова) на выставке не звучит даже в разделе, посвященном утопиям авангарда. Супрематические композиции Малевича предоставили по такому случаю лондонская Тейт Галерея и немецкий Музей Людвига, картины Марка Шагала привезли из Центра Жоржа Помпиду и Музея-квартиры И.И. Бродского, "французистый" автопортрет Роберта Фалька и скульптурный Натана Альтмана - из коллекций самой Третьяковской галереи...
В названии выставки есть цифры - но она "не к дате". Перед нами история вовсе не о том, как художники слушали "музыку революции"; и не стоит искать актуальность в модернистских произведениях . Скорее, это история не о ликах - а о быстро сменяемых личинах и масках времени. И в этом смысле - она очень актуальна.
Прямая речь
Не является ли выставка попыткой вернуться к точке отсчета и начать все с чистого листа?
Зельфира Трегулова, директор Третьяковской галереи: В какой-то степени. Существовало несколько подходов. С одной стороны, мифологизированная история Октября, которая к реальности имела мало отношения. С другой - в позднее советское и постсоветское время была попытка представить этот период под тегом "авангард и революция". Супрематизм, прорыв к "беспредметному искусству", осуществленный Малевичем в 1915 году, накладывался на революцию политическую 1917-го. И тот, и другой подход были далеки от объективного, вдумчивого вглядывания в этот год и этот исторический период. Мы сделали выставку, чтобы представить достаточно полную картину того, что происходило в искусстве в 1917 году.
Впечатляет многообразие голосов. Перед нами художники самой разной этической, эстетической и политической позиции. Мне задавали вопрос, почему художники не изображали конкретные события, а занимались глобальными концепциями... Да потому, что ощущали слом эпох и пытались его осмыслить. Мы делаем выставку, пытаясь из нашего 2017 года спокойно посмотреть на это время и не вставать на сторону той или иной партии.
Политической?
Зельфира Трегулова, директор Третьяковской галереи: Нет, художественной. В тот момент дискуссии о путях развития искусства носили очень жесткий характер. Мне кажется, нам удалось увидеть этого "некто 1917", не идя на поводу у своих художественных предпочтений. Именно поэтому нам было важно продемонстрировать, что для художников "сиюминутные" события истории были менее значимы, чем желание воплотить свое ощущение момента, эпохи - через сложные общие категории и понятия. У каждого они были свои. У одних миф о народе, у других - утопия авангарда, третьи стремились прочь от реальности, создавая утонченные эстетские произведения. Кто-то запечатлевал реальность города, противопоставляемого идиллически изображаемой деревни. В то же время Борис Григорьев, вглядываясь в народ, работает над "Ликами России", которые прочитываются как "подтекст" революции. Художники не могли предвидеть трагические последствия того, что происходило на их глазах. Но многие из них, вне зависимости от того, работали ли они в рамках фигуративного искусства или открывали новые пути в искусстве беспредметном, ощущали слом эпох.