Понимаю так.Александр Васильевич,когда то не умел водить. Его кто-то научил водить машину. Некто говорит "веди машину до конца"это некая такая насмешка,которая намекает, что А.Васильевич может спокойно ездить по дороге. Он теперь получил права и готов к вождению. Василий может ездить куда угодно,а "ты теперь видишь весь свет" это значит что он знает все о дорожных правилах, то есть ты просветился в уме,ты все знаешь ты можешь водить машину и ни о чем ни думать.
не получилось 10 но я старалась вроде все написала,тему выделила)
Мои самый любимый урок, это урок математики. Ведь этот урок учит нас осваивать новые числа, задачи. Математика - это один из самых важных предметов в нашей жизни. Ведь когда мы подрастём, на ту или иную работу нам обязательно потребуется считать различные числа.
С каждым днём мы узнаём новые вещи о которых мы даже и не подозревали. А если относится к этому уроку отрицательно, то ты обязательно вспомнишь своего учителя и скажешь: "Эх, и всё таки вы были правы, без математики - жизнь не сложится".
Я часто задумываюсь: с чего начинается Родина? С дома, в котором, я вырос, с теплых рук матери, которые меня обнимают и ласкают, со строгого взгляда отца, когда я учился держать в руках ложку, чтобы есть? Или от солнца, смотреть на которое невозможно, и оно проявляет себя только красными всполохами на закрытых веках, или солнечными зайчиком, бегающим в зеленой листве деревьев? А может, с с бесконечного неба – опрокинутой голубой чашки, и звезд, которые ведут сквозь ночь даже самого заплутавшего странника?
<span>Я думаю, что Родина начинается именно с таких впечатлений, когда удивляешься миру, и понимаешь, что место, где ты родился, является совершенно уникальным и неповторимым. Связь с родной землей и родным краем остается с нами на всю жизнь, и я считаю, что даже уехав далеко-далеко, и устроившись в жизни, я все равно буду скучать по Родине и считать её лучшим местом на всем земном шаре.</span>
Многое в поэме — ошеломляюще неожиданно, «нечаянно» (вспомним название одного из лирических сборников Блока «Нечаянная Радость»), Так, самый традиционный в христианской культуре образ подан в ней нетрадиционно — сюжетно не мотивированно, более того, в прямом противоречии с традицией и логикой: Христос является едва ли не как предводитель убийц и насильников, отвергающих мораль «золотого иконостаса» («на спину б надо бубновый туз»). Да и образы других персонажей и самого пространства поэмы лишаются однозначности там, где все сливается, где вьюга «бьет в очи» «дни и ночи напролет». Распыление определенности заметно на разных уровнях текста: загадочна позиция безымянного наблюдателя (неясно, кто «видит» и откуда он «смотрит»). Даже самое оптически конкретное с позиций логики — цель (в буквальном смысле: цель для выстрелов вооруженного патруля) издевательски возвращает стрелкам эхо их стрельбы: «Только вьюга долгим смехом/ Заливается в снегах...».
Читатель «Двенадцати» должен испытывать резкое смешение и смещение чувств: «мерцающий» смысл поэмы не подчиняется законам линейной логики. Это, пожалуй, одно из главных свойств смыслопорождения в поэме. Обратимся к свидетельству наиболее чутких современников поэта. Интересна оценка В.Б.Шкловского, который не соглашается с тем, что поэма «Двенадцать» связана с принятием Блоком революции: «Двенадцать» — ироническая вещь. Беру здесь понятие «ирония» не как «насмешка», а как прием одновременного восприятия двух разноречивых явлений или как одновременное отнесение одного и того же явления к двум семантическим рядам». Шкловский говорит здесь о совмещении в одном произведении двух «правд», версий, пониманий происходящего. А вот как литературовед определяет стилевой «механизм» поэмы: «Она написана даже не частушечным стилем, она сделана «блатным» стилем. ... Неожиданный конец с Христом заново освещает всю вещь. Понимаешь число « двенадцать ». Но вещь остается двойственной и рассчитана на это».<span>Итоговое произведение Блока — одно из самых сложных, если не самое сложное, произведение из числа включенных в школьную программу по литературе. Разговор о художественных особенностях поэмы и особенно ее интерпретация потребуют от абитуриента самостоятельности мышления, тщательного анализа текста, опоры на знание лирики поэта и главное — понимания символистской природы стиля «Двенадцати». Хотя экзамен по литературе предполагает известную степень определенности в суждениях абитуриента, мы рекомендовали бы по отношению к поэме «Двенадцать» иную модальность оценок — предположение, допущение, сопоставление возможностей. В случае с поэмой Блока отсутствие однозначности предпочтительнее безапелляционных приговоров — оно лучше соответствует сути символистской поэтики.
</span>
Динамика поэмы рождена духом острейших столкновений, противоречий. Сам стих подчинен закону контрастных сочетаний: короткие, рубленые строки внезапно сменяются растянувшейся фразой. Лексика поэмы отличается вызывающей злободневностью: политический и блатной жаргон, смешение высокого и низкого, подчеркнутый отказ от литературной рафинированности и интеллигентщины.
<span>Приведем итоговую формулировку В.М.Жирмунского: «Погрузившись в родную ему стихию народного восстания, Блок подслушал ее песни, подсмотрел ее образы..., — но не скрыл... трагических противоречий..., — и не дал никакого решения, не наметил никакого выхода: в этом его правдивость перед собой и своими современниками...».</span>