Сталин не ожидал скорого начала новой войны. Это становится ясным из его политики промышленной конверсии и демобилизации, которая началась в мае и июне 1945 г. и неуклонно продолжалась в 1946 и 1947 гг.<span>26 мая 1945 г., примерно через две недели после Дня победы, Государственный комитет обороны отдал приказ о постепенном переходе промышленности на мирные рельсы. Конверсия, однако, не была легкой, и военное производство сокращалось намного быстрее, чем производилось гражданской продукции: объем выпуска оборонной продукции снизился на 68% за период с первого по четвертый квартал 1945 г., в то время как выпуск гражданской продукции увеличился только на 21%. Общий объем промышленного производства в 1945 г. был на 12% меньше, чем в 1944 г., а в 1946 г. сократился почти на 17% по сравнению с 1945 г. </span><span>В июне 1945 г. Верховный Совет принял закон о демобилизации, а к концу года Красная армия , в рядах которой в мае было 11 млн 365 тыс. человек, сократилась на 3 млн человек. Демобилизация продолжалась в 1946 г., и к концу 1947 г. вооруженные силы насчитывали в строю 2,874 млн человек .</span><span>Переход на мирные рельсы, по крайней мере частично, отразился и на государственном бюджете, который сократился с 137,8 млрд рублей в 1944 г. до 128,2 млрд в 1945 г., с 73,6 млрд в 1946 г. до 66,3 млрд в 1947 г. (в ценах 1946 г. это было бы 55,2 млрд) </span>
противоречило, так как , по его мнению (в последствии) : превращение африканцев в рабов было столь же несправедливым, как и угнетение индейцев Америки. Он был первым, кто обратил внимание на то, индейцы непригодны для тяжёлого труда на рудниках и плантациях и стал инициатором ввоза африканцев в испанскую Америку