Где то в лесу по опушке бегал Зайчик - попрыгайчик. Как все он любил морковку, и захотелось ему украсть ее с огорода. Вот заходит он в чужой двор и смотрит: где же морковка? Вот увидел он грядку и начал морковку вытягивать, а морковка то большая! Не вытянет зайчик морковку. Слышит хозяин двора выходить с избы, начал сильней тянуть быстрей.Боится!
Вышел хозяин, смотрит на зайца и смеется над ним. Вытянул он морковку и отдал зайчику. Обрадовался зайчик и назад в лес побежал!
<span>Всем известно: бумага терпит. Терпит: и ложь, и гнусь, и опечатки, и
грязную совесть, и скверный стиль, и дешёвый пафос. _Всё_.
Но, как свидетельствует этот рассказ, до времени.
Произошло это в одно из ноябрьских утр, когда мокрые хлопья снега и
капли дождя спорили о том, что сейчас -- осень или зима. Случилось так, что
именно в это мутное утро бумага потеряла терпение. Ей надоело нести на своих
плоских покорных листах буквы, буквы и снова буквы; мириады бессмыслиц,
притворившихся смыслами; нудный дождь слов, от которого не то лужи, не то
книги -- не разберёшь.
У бумаги -- надо думать и об этом -- своя трудная долгая жизнь, своя
нелёгкая школа: сперва она растёт, врывшись в землю корнями, и шумит
облакам, проплывающим над ней кусками прозрачной серой обёрточной бумаги,
потом её отпиливают от её корней, кладут под затиск прессующих машин
бумагоделательного завода, топят в чанах, полных кипятку, сушат, мнут... Да
к чему об этом вспоминать?
И вот бумага просохла, машины её уже научили терпению. Теперь её плоские
белые листы обучают грамоте. По ней бьют острыми свинцовыми буквами, в неё
втискивают смазанные краской матрицы. Бумага терпит.
До времени.
Установить дату, о которой идёт речь, трудно: бумага, отшвырнувшая от
себя типографские шрифты, вместе с буквами заставила отступить и цифры. Этот
короткий, но решительный бой можно было бы назвать сражением под
Табула-Раза.
Бумажное поле битвы осталось снежно-чистым. Типографские знаки, бежавшие
в свои машинные убежища, недолго совещались. И им, этим двадцати пяти или
двадцати шести буквенным алфавитам, надоело притворяться длинными, во весь
диаметр мира протянувшимися смыслами. Они тотчас же разбились повзводно на
алфавиты и одно из правофланговых А, широко расставив пятки, сказало:
-- Довольно нам позволять ваксить себя типографской краской, довольно
таскать на свинцовых спинах их дурацкие смыслы, довольно -- говорю я -- бить
лбом по бумаге! Пусть из нас делают что хотят -- свинцовые пули или
свинцовые тумбы -- но в литературу ни шагу!</span>
<span>1. Уклад жизни в селе Покровское — поместье Кирилы Петровича Троекурова. 2. Кистеневский барин Андрей Гаврилович Дубровский, сходство биографий помещиков. 3. Случайная ссора перерастает в яростную вражду, которая приводит к смерти Дубровского. 4. Троекуров делает попытку к примирению, но сын Дубровского Владимир выгоняет его. 5. Вместе с кузнецом Архипом Владимир поджигает имение, которое должно отойти во владения Троекурова. 6. В Кистеневском лесу орудует шайка разбойников, имя Дубровского нагоняет страх на окрестные села. 7. Троекуров выписывает для сына учителя-француза из Москвы. 8 Любовь Марьи Кириловны и учителя 9. Храмовый праздник, праздничное застолье в Покровском. 10. Француз Дефорж приходит к чиновнику Спицыну. 11. Дефорж открывает Маше, что он Дубровский. 12. К Маше сватается князь Верейский. 13. Попытка Маши передать письмо Владимиру оканчивается неудачей. 14 Свадьба. Появление Дубровского. Маша говорит ему, что он опоздал, и отказывается ехать с ним. 15. Дубровский покидает шайку и скрывается за границей.</span>
Герасим долго привыкал к новому житью в городе. Он не мог полноценно
общаться с людьми из-за своей немоты, и общение с природой заменяло
ему человеческое тепло.
Но “Глухонемой от рождения”, Герасим не выглядит в повести человеком
ущербным.
Он не “глух и глуп”, как говорит о нем Капитон. Герасим оказывается обделенным
не столько своей глухотой и немотой, сколько подневольным положением.
Герасим смирился, когда его единственную привязанность, Татьяну,
выдали замуж. Он только стал как будто поугрюмее, а на Татьяну и на
Капитона не обращала ни малейшего внимания.
Смирился, когда ее отправили в дальнюю деревню.