Стихи М. Ю. Лермонтова хранят в себе очень много смысла, каждый стих что-то обозначает, или как-то связано с его жизнью. В поэзии Лермонтова имеются стихи на тему смерти, любви, молитвы, Кавказа и заточения. Это самые известные его стихи. Лирика Лермонтова хратин в себе пророческий характер. В стихотворение сон, он предвидел свою смерть. Задуматься отпределёноо о чем-то, читая данные стихи нельзя. В голову приходят множество мыслей. Каждый задумывается о чем то своем, о том что его тревожит. Если читать эти стихи вдумываясь в смысл то можно понять что именно хочет сказать писатель. Каждая строчка его стихов хранил скрытый смысл. Лирика данного поэта, сложна и в то же время понятна. Читать его стихи хочется беспрерывно,
Юноша должен был сам добывать себе пищу. Он каждый день отправлялся к реке, ловил рыбу, а улов продавал в ближайшем городе на базаре.
Жил-был на свете юноша Ванг-Сяо. От отца он унаследовал небольшую хижину на берегу реки и старую рыбацкую лодку.
Однажды, когда Ванг-Сяо плыл на лодке по реке, он увидел, что на берегу что-то блеснуло. Он подгреб ближе и увидел на песке удивительно красивую ракушку.
Бедному юноше ракушка очень понравилась. Он поднял ее и взял с собой, а дома положил ее в широкий горшок с водой. Затем он съел свой скудный ужин и отправился спать. На следующий день Ванг-Сяо, как всегда рано утром, отправился на рыбную ловлю и вернулся назад только вечером. Как только он открыл дверь, он остолбенел. В плите горел огонь и на ней стоял котелок, полный риса и овощей. Сначала бедный рыбак подумал, что это его соседи сварили у него свой ужин, и он стал их ждать. Ему было очень любопытно, кто бы это мог быть. Однако на дворе стало совсем темно, но никто не приходил. Тогда юноша решил, что возможно соседи приготовили еду для него и он съел рис.
Когда рыбак и на следующий день вернулся домой с рыбалки, котелок снова был наполнен едой. Ванг-Сяо устал после целого дня тяжелой работы, был голоден и приготовленный ужин был ему очень кстати. С большим аппетитом он съел все, однако про себя подумал, что этот секрет он должен раскрыть.
Назавтра он как всегда встал на рассвете и покинул хижину. Но в этот раз он отправился не на реку, а потихоньку спрятался сзади хижины и ждал, что произойдет.
Ждать ему пришлось долго, до самого обеда он смотрел в дом через щелку, однако так ничего и не узнал. После обеда он заметил, что вода в горшке забурлила, ракушка открылась и из нее выпрыгнула девушка, прекрасная, как цветок лотоса. Девушка тотчас принялась за работу.
(1803-1873)
ПОЛДЕНЬ
Лениво дышит полдень мглистый; Лениво катится река; И в тверди пламенной и чистой Лениво тают облака. И всю природу, как туман, Дремота жаркая объемлет; И сам теперь великий Пан В пещере нимф покойно дремлет. 1830
ОСЕННИЙ ВЕЧЕР
Есть в светлости осенних вечеров Умильная, таинственная прелесть: Зловещий блеск и пестрота дерев, Багряный листьев томный, лёгкий шелест, Туманная и тихая лазурь Над грустно-сиротеющей землёю, И, как предчувствие сходящих бурь, Порывистый, холодный ветер порою, Ущерб, изнеможенье - и на всём Та кроткая улыбка увяданья, Что в существе разумном мы зовём Божественной стыдливостью страданья. 1830
ВЕСЕННИЕ ВОДЫ
Еще в полях белеет снег, А воды уж весной шумят - Бегут и будят сонный брег, Бегут и блещут и гласят... Они гласят во все концы: «Весна идёт, весна идёт! Мы молодой весны гонцы, Она нас выслала вперед!» Весна идёт, весна идёт! И тихих, тёплых, майских дней Румяный, светлый хоровод Толпится весело за ней.
SILENTIUM!
Молчи, скрывайся и таи И чувства и мечты свои - Пускай в душевной глубине Встают и заходят оне Безмолвно, как звезды в ночи, - Любуйся ими - и молчи. Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймёт ли он, чем ты живёшь? Мысль изреченная есть ложь; Взрывая, возмутишь ключи,- Питайся ими - и молчи. Лишь жить в себе самом умей - Есть целый мир в душе твоей Таинственно-волшебных дум; Их оглушит наружный шум, Дневные разгонят лучи, - Внимай их пенью - и молчи!..
* *
О чём ты воешь, ветер ночной? О чём так сетуешь безумно?.. Что значит странный голос твой, То глухо жалобный, то шумно? Понятным сердцу языком Твердишь о непонятной муке - И роешь и взрываешь в нём Порой неистовые звуки!.. О, страшных песен сих не пой Про древний хаос, про родимый! Как жадно мир души ночной Внимает повести любимой! Из смертной рвется он груди, Он с беспредельным жаждет слиться!.. О, бурь заснувших не буди - Под ними хаос шевелится!.. О, как убийственно мы любим, Как в буйной слепоте страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей! Давно ль, гордясь своей победой, Ты говорил: она моя... Год не прошёл - спроси и сведай, Что уцелело от нее? Куда ланит девались розы, Улыбка уст и блеск очей? Всё опалили, выжгли слёзы Горючей влагою своей. Ты помнишь ли, при вашей встрече, При первой встрече роковой, Её волшебны взоры, речи И смех младенческо-живой? И что ж теперь? И где всё это? И долговечен ли был сон? Увы, как северное лето, Был мимолётным гостем он! Судьбы ужасным приговором Твоя любовь для ней была, И незаслуженным позором На жизнь её она легла! Жизнь отреченья, жизнь страданья! В её душевной глубине Ей оставались вспоминанья... Но изменили и оне. И на земле ей дико стало, Очарование ушло... Толпа, нахлынув, в грязь втоптала То, что в душе её цвело. И что ж от долгого мученья, Как пепл, сберечь ей удалось? Боль злую, боль ожесточенья, Боль без отрады и без слёз! О, как убийственно мы любим! Как в буйной слепоте страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей!.. 1851
* *
Я очи знал, - о, эти очи! Как я любил их - знает бог! От их волшебной, страстной ночи Я душу оторвать не мог. В непостижимом этом взоре, Жизнь обнажающем до дна, Такое слышалося горе, Такая страсти глубина! Дышал он грустный, углублённый В тени ресниц её густой, Как наслажденье, утомлённый И, как страданье, роковой. И в эти чудные мгновенья Ни разу мне не довелось С ним повстречаться без волненья И любоваться им без слёз. 1852
* *
Она сидела на полу И груду писем разбирала, И, как остывшую золу, Брала их в руки и бросала. Брала знакомые листы И чудно так на них глядела, Как души смотрят с высоты На ими брошенное тело... О, сколько жизни было тут, Невозвратимо пережитой! О, сколько горестных минут Любви и радости убитой!.. Стоял я молча в стороне И пасть готов был на колени, - И страшно грустно стало мне, Как от присущей милой тени. Весь день она лежала в забытьи, И вЛо её уж тени покрывали. Лил тёплый летний дождь - его струи По листьям весело звучали. И медленно опомнилась она, И начала прислушиваться к шуму, И долго слушала - увлечена, Погружена в сознательную думу... И вот, как бы беседуя с собой, Сознательно она проговорила (Я был при ней, убитый, но живой): «О, как всё это я любила!» Любила ты, и так, как ты, любить - Нет, никому ещё не удавалось! О господи!., и это пережить... И сердце на клочки не разорвалось...
* *