Ты так играла эту роль!
Я забывал, что сам - суфлер!
Что будешь петь и во второй,
Кто б первой ни совлек.
Вдоль облаков шла лодка. Вдоль
Лугами кошеных кормов.
Ты так играла эту роль,
Как лепет шлюз - кормой!
И, низко рея на руле
Касаткой об одном крыле,
Ты так!- ты лучше всех ролей
<span>Играла эту роль!
(Борис Леонидович Пастернак). Да и все стихи Пастернака, собственно, очень богаты на язык.</span>
Когда-то, ещё во времена рыцарей и драконов, существовало такое государство как Россия. Правил в нём злой змий, имя которого ещё осталось в веках и дошло до наших дней. Но вот однажды он издал указ, чтоб каждый год к нему красавицу русскую в жертву приносили. Делать нечего, стали искать красавиц. <span>Выли бабы да девки в высоком терему расписном, ведь каждая женщина на Руси-матушке прекрасна была. Стали бояре со дворянами ходить да выбирать, какая лучше. Но вот незадача - никто из мужчин не хотел любимых жён и дочерей отдавать. Приходят бояре к князю-змию окаянному, да в ножки падают. А змий-то, змий, с трона вскочил, огнём пыхает, глазами сверкает, спалить всех грозится. Но в вдруг взгляд его свирепый превратился в задумчивый. Сел окаянный на трон свой, да говорит голосом загадочныйм: "А сыщите-ка мне, бояре, воеводу Чертополоха. Пущай прикрикнет на люд дрянной". А бояре, услышав имя воеводы, сразу притихли и очи свои опустили. Змий же, почуяв неладное, прикрикнул: "<span>Вот еще супостат! Как нужен для дела…" Один из бояр, увидав в окне коня знакомого, поднял очи ясные на окаянного и молвил голосом дрожащим: "<span>Не гневайся, княже, вон он скачет, конь весь в мыле ажно!" Вошёл воевода в покои змия, да не поклонился в ножки. Осерчал змий. Где же это была слыхана такая дерзость? Начал глаголить воевода: "Ты, как я слышал, указ издал, что, мол, красавицу хочешь каждый год себе в жертву. Только вот, змий окаянный, не получишь ты наших девок. Умрёшь ты в своих же покоях, чудовище!" Подошёл он к огедышащему так близко, <span>будто не за смертью явился. В глазах змия злость полыхает, изо рта уже струйки огня. Вынул меч свой Чертополох и пронзил чудовище, что покой людской тревожит. Вошёл меч его в самое сердце окаянного и рассыпался тот пеплом. Радуется Россия спасению от чудо-юды ужасного, да героя своего славит. Отныне на руси была демократия.</span></span></span></span>
Тимохин со своей ротой остановил французов, Долохов же не забыл обратиться к генералу - Я остановил... Я ранен...оно и понятно - он же разжалован, ему надо вернуть офицерский чин
Жерков - трус, не доехал до места, чтобы передать приказ
Батарея Тушина - решающее значение в победе сражения, - поджёг деревеньку Шенграбен, из которой французы обстреливали русских
Растерян после увиденного в палатке Багратиона, но мечты о собственном Тулоне остались прежними
Главы-то перечитай, потрать часик!!!!!!!!!!!!!!!!)))))))))))))))))
Поэзию Фета можно охарактеризовать словами <em>"улыбкой ясною природа сквозь сон встречает утро года"</em> из романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Именно эти метафоры - <em>"ясная улыбка природы"</em> и<em>"утро года"</em> - помогают получить яркое представление об особенностях лирики Фета. Стихотворения этого поэта пробуждают в душе такие чувства, как радость, ощущение того, что счастье непременно ждет впереди. Наверное, не слишком искушенному в области литературы читателю на ум чаще всего приходят такие строки: <em>"Уж верба вся пушистая раскинулась кругом... "</em>, <em>"О первый ландыш! Из-под снега ты просишь солнечных лучей"</em>, <em><em>"</em>Это утро, радость эта…</em><em>"</em> и множество других. Эти стихи помнятся с детства, потому что вызывают ощущение безмятежности, весенней неги и приближающегося лета.Совсем иное дело - стихи об осени. Это не тютчевская<em>"короткая, но дивная пора"</em>. Это хандра, это <em>"небо ненастное"</em>, это время, когда <em>"георгины дыханьем ночи обожгло"</em>. Именно об этом мрачном времени года стихотворение А. Фета "Ласточки пропали..." Уже первая строка вызывает ощущение безысходности: для русского человека <em>"пропал"</em> - это исчез безвозвратно. Конечно, любому читателю понятно, что ласточки снова прилетят, они не исчезли совсем, но тягостное впечатление остается. Появление грачей весной вызывает радость (как не вспомнить знаменитую картину Алексея Саврасова "Грачи прилетели"?). В стихотворении Фета грачи явно готовятся к отлету на юг, потому что их так много собирается в стаю, что они напоминают герою сеть: <em>" ... да, как сеть, мелькали вон за той горой"</em>.Если первая строфа данного стихотворения вызывает в нашем восприятии картину осеннего вечера, то остальные три строфы раскрывают состояние лирического героя, который, очевидно, тяжело переносит эту неопределенность времени года в природе. Самочувствие героя ощущается прямо-таки физически: <em>"С вечера все спится"</em>. И действительно, когда осенью начинает рано темнеть, сразу появляется сонливость, а когда ложишься в постель, долго не можешь заснуть, ведь слышно, как <em>"ночью ветер злится да стучит в окно"</em>.В третьей строфе угнетенное настроение героя достигает высшей точки, и он с отчаяньем восклицает:Лучше б снег да вьюгу
Встретить грудью рад!Так как стихотворение построено на параллелизме, то вполне естественно, что состояние героя сильней раскрывается через образы природы. Поэтому в последних двух строфах эта взаимосвязь ощущается в полной мере. Например, герой уже рад встретить зиму, а природа к этому еще не готова, иСловно как с испугу
Раскричавшись, к югу
Журавли летят.Возникает такое впечатление, будто именно герой вызвал этот испуг своим настойчивым призывом к зиме скорей приходить с вьюгами да метелями.В последней строфе состояние героя достигает своего апогея:Выйдешь - поневоле
Тяжело - хоть плачь!Именно поэтому и возникает образ перекати-поле, символизирующего неприкаянность, по сути, неприкаянность души героя, который никак не может смириться с наступлением поздней осени. Достаточно вспомнить, что в лирике существует довольно распространенное сопоставление жизни человека с природными циклами. Так вот осень в природе - это время умирания, подготовка к смерти. Какие можно испытывать чувства, готовясь к смерти. Неслучайно считается, что и душа человека теряет способность радоваться, как будто впадает в спячку.У стихотворения "Ласточки пропали" даже форма строфы необычная: это не традиционное для лирики XIX века четверостишие. Нет, строфа удлинена до пяти строк, словно автор такой тянущейся бесконечно строфой напоминает нам о тянущихся бесконечно долгих осенних вечерах.
Счастье это мягкие
<span>Теплые ладошки, </span>
<span>За диваном фантики, </span>
<span>На диване крошки. </span>
<span>Это целый ворох </span>
<span>Сломанных игрушек, </span>
<span>Это постоянный </span>
<span>Грохот погремушек.
</span>