Азъ худый, дѣдомъ своимъ Ярославомъ, благословленымъ, славнымъ, наречный въ крещении Василий, русьскымь именемь Володимиръ, отцемь възлюбленымь и матерью своею Мьномахы… и хрестьяных людий дѣля, колико бо сблюдъ по милости своей и по отни молитвѣ от всѣх бѣдъ! Сѣдя на санех, помыслих в души своей и похвалих бога, иже мя сихъ дневъ грѣшнаго допровади. Да дѣти мои, или инъ кто, слышавъ сю грамотицю, не посмѣйтеся, но ему же люба дѣтий моихъ, а приметь е́ в сердце свое, и не лѣнитися начнеть, тако же и тружатися.
Первое, бога дѣля и душа своея, страх имѣйте божий в сердци своемь и милостыню творя неоскудну, то бо есть начатокъ всякому добру. Аще ли кому не люба грамотиця си, а не поохритаються, но тако се рекуть: на далечи пути, да на санех сѣдя, безлѣпицю си молвилъ.
Усрѣтоша бо мя слы от братья моея на Волзѣ, рѣша: «Потъснися к нам, да выженемъ Ростиславича и волость ихъ отъимем; иже ли не поидеши с нами, то мы собѣ будем, а ты собѣ». И рѣхъ: «Аще вы ся и гнѣваете, не могу вы я ити, ни креста переступити».
И отрядивъ я́, вземъ Псалтырю, в печали разгнухъ я́, и то ми ся выня: «Вскую печалуеши, душе? Вскую смущаеши мя?» и прочая. И потомь собрах словца си любая, и складохъ по ряду, и написах: Аще вы последняя не люба, а передняя приимайте.
Вл. Солоухин
"Творчество Паустовского само по себе есть проявление огромной, неистребимой любви к русской земле, к русской природе"
А вот рассказ очевидцев о встрече известной актрисы Марлен Дитрих с Паустовским :
Если открыть мемуары Марлен Дитрих (где она посвятила этой встрече целую главу), выяснится, что в прозу Паустовского актриса влюбилась, наткнувшись в каком-то сборнике литературы для юношества на его рассказ «Телеграмма»: на одной странице был русский текст, на другой — английский перевод. Это рассказ о том, как переехавшая в большой город дочь забывает о любящей матери, оставшейся в глухой деревне, и не успевает с ней попрощаться. Трогательное повествование так запало в душу актрисе, что Паустовский стал ее любимым писателем, хоть она тогда и не смогла найти других его произведений. Паустовского мало переводили и издавали на Западе, но Дитрих была уверена, что его там еще оценят.
Прилетев в Москву в 1964 году, Марлен едва ли не первым делом спросила о Паустовском. Ей ответили, что писатель находится в больнице; но перед одним из концертов к Дитрих за кулисами подошла переводчица и шепнула, что Паустовский вместе с женой присутствует в зале.
«По окончании шоу меня попросили остаться на сцене, — вспоминала Марлен. — <span>И вдруг по ступенькам поднялся Паустовский. Я была так потрясена его присутствием, что, будучи не в состоянии вымолвить по-русски ни слова, не нашла иного способа высказать ему свое восхищение, кроме как опуститься перед ним на колени».</span>