Соня. Жизнь определенно налаживается. Завтра я иду на прослушивание в очень крутой оркестр. И все благодаря Армелю! За две недели нашего знакомства со мной произошло столько всего нового, что я даже немножко подзабила на учебу. Нет, ничего такого страшного, просто меньше выполненной домашки, пару пропусков на лекциях и - пара -рам!! Оркестр Андрея Возлова ждет меня! Чуть не подпрыгнув за партой, наткнулась на пристальный взгляд МАГа и стушевалась. Индивидуальные занятия шли, как обычно, только вот домашек МАГ больше не давал, что поначалу было даже обидно; на общих лекциях не мешал мне витать в облаках и, что уж тут скрывать, не всегда усваивать материал. Глупо предполагать, что он ничего не замечает. Скорее решил, что у каждого человека бывают в жизни такие моменты, когда лучше не мешать. Особенно нам, девчонкам. Отсидев лекцию только из уважения к МАГу, я беспрепятственно отправилась к Армелю. Парень встретил меня у метро Таганская и поцеловал пальчики - такая у него оказалась привычка. Я не возражала и только таяла. Как же мне повезло, что такой крутой парень увлекся мной! Весело болтая и многозначительно переглядываясь, мы подошли к узкой улочке. Таких много в центре. Старые одноэтажные дома, уже и не усадьбы, и не советские конторки, а так, не пойми что, располагались по обе стороны узенькой дороги. Машинки ехали тихо, по одному, ведь припаркованные на обочине железные собратья не позволяли играть в обгонялки. Пройдя пол улицы, мы остановились у светло-голубого особнячка. Выглядел он довольно мило - украшен небольшими колоннами, пару классических барельефов с потрескавшейся штукатуркой, деревянная дверь с тяжелой медной ручкой. - Армель, дорогой, это она? Я вздрогнула и резко обернулась. Слева стояла светловолосая женщина и напускно улыбалась. Невольно захотелось поежиться от небрежно-жесткой улыбки. Мать? Молода. Жена? Явно старше. Просто знакомая? А какое право она имеет так смотреть на моего парня?! Ее недовольство сквозняком отдавалось во мне, и, проследив за ее взглядом, я попыталась разжать наши пальцы. Армель будто нарочно сжал сильнее. - Агнесс, не начинай. София, позволь тебе представить мою тетю, Агнесс. Агнесс, это - моя девушка София. Мое напряжение с каждым проговариваемым словом исчезало. Щеки только предательски зарделись, как из-за похвалы. Что-то я сентиментальна становлюсь. Стоп. Становлюсь? Таак. Надо разобраться. Аккуратно вытащила пальчики из мужской руки, будто для того, чтобы поправить болтающийся перед глазом локон. Вздохнула. Окутала себя серебряным коконом защиты.<span> Подсознание завопило: что-то не то. Со мной что-то делают. Опасность! Нужно собраться с мыслями, нужно что-то сделать. Вот только сознание явно боролось с подсознанием. Мозги упорно расплывались в разные стороны, как рыбки в море, и смутное чувство тревоги никак не выливалось в план.</span>
С — [с] — согласный, глухой парный, твёрдый (парный)
а — [а] — гласный, ударный
х — [х] — согласный, глухой непарный, твёрдый (парный)
а — [а] — гласный, безударный
р — [р] — согласный, звонкий непарный, сонорный (всегда звонкий), твёрдый(парный)
н — [н’] — согласный, звонкий непарный, сонорный (всегда звонкий), мягкий(парный)
и — [и] — гласный, безударный
ц — [ц] — согласный, глухой непарный, твёрдый (непарный, всегда произноится твёрдо)
а — [а] — гласный, безударный
В слове 9 букв и 9 звуков.
И.. наша
Р. нашей
Д. нашей
В.нашу
Т.с нашей
П. о нашей
Я родился 24 июня 1941 года,через два дня после начала Великой Отечественной войны.У моей мамы было уже трое детей-моих сестёр.Моего отца в этом же месяце призвали в армию.В нашем городе не было войны,город работал на оборонку.Заводы нашего города делали патроны,снаряды для военной промышленности.А в областном городе делали самолёты,на которых сражались наши лётчики,поражая фашистов пулями и бомбами,сделанными на заводах моего города.
Жили тяжело,голодали,но хлеб ржаной ели.
Отец попал в плен к фашистам,бежал из лагеря военнопленных из Германии.Он прошагал пешком всю Европу до нашей страны.
Но на границе его сразу арестовали и без объяснений отправили в город Магадан,в ссылку.
Потом туда отправилась и наша семья:мама,сёстры и я.Мне было всего четыре года,когда меня отправили в ссылку,как моего отца.Вот я и вырос в Магадане.
Когда я стал взрослым,то моего отца реабилитировали,вместе с ним и всю нашу семью.
Сейчас я уже старый,пользуюсь льготами как пострадавший от политических репресий.
Всё,что я написала -правда.Это про моего деда,отца моей мамы.